Я уже перехожу улицу, витая в облаках, даже забыв про Лену, которая стояла около светофорного столба, залипая в телефон. Неопределенность в отношениях, которая меня занимает, никак не может быть решена, потому что из-за таких вот «это и так понятно» и происходит недопонимание. Парадокс! К тому же я один стараюсь что-то изменить, что-то понять и, тем самым, показать, доказать нашу любовь. Это и называется забота.
Перейдя улицу, я обернулся посмотреть, где находится Лена. Она неспешно переходит улицу, хотя через секунду уже будет «красный» (я не понимаю, конечно же, цвета, когда перехожу на светофор, поэтому смотрю на отсчет времени на пешеходном светофоре). Грациозная походка, тонкие, соблазнительные ноги, круглые черты лица, правильно организованные и дополненные чуть остреньким носом. Ее фигура – восторг формы (я теряю голову от взгляда на свою девушку).
Пока я смотрю на нее, мне хочется плакать. Что за счастье я обрел, когда такая девушка захотела стать моей единственной? Когда я был подростком, то думал, что никто не сможет полюбить меня, хотя тогда была одна… мне не хочется об этом вспоминать.
Мне хочется оберегать мою любимую и заботиться о ней.
Внезапно, прерывая мое умиление, слышится визг колес, за которым следует глухой удар. Я смотрю вперед – Лена падает… ее нежное тело отшвыривает в сторону, она не крича, не издавая ни звука, ложится на асфальт. Все происходит так быстро, что я не успеваю понять, что произошло.
Ее сбила машина?!
Она лежит на дороге…
Я не понимаю, что происходит. Люди вокруг засуетились, закричали, забегали. Посередине дороги стоит машина, стоит в одиночестве, рядом – лежит Лена, без движения.
«НЕТ!!!» – громом отдается в моей голове.
Я, чуть ли не срываясь на крик, подбегаю к Лене, обнимаю ее и говорю:
– Милая! Очнись! Лена! Ответь! Очнись!!!
Вокруг собираются люди: кто-то снимает происшествие на телефон, кто-то просто смотрит, как я трясу мою девушку, кто-то – пытается вызвать скорую, но никак не может договориться с другими такими же людьми, кто именно будет звонить.
Я аккуратно прикасаюсь к голове Лены, потому что вижу на ней пятна темного оттенка. Предполагаю, что это кровь, но не могу сказать наверняка. Я не вижу! В голове все вертится от шока.
«Милая, пожалуйста» – думаю я, а тем временем у самого наворачиваются слезы.
Ее глаза закрыты. Прикладываю руку к ее груди, чтобы понять, бьется ли сердце. Оно бьется! Слышно прерывистое, неровное дыхание. У меня самого слышна одышка. Сердце стучит отчаянно. Мне страшно за Лену.
Кто-то говорит в полуметре от меня:
– Я вызвал, скоро приедут.
И где-то в отдалении, но не слишком:
– Да она сама виновата. Надо по правилам переходить!
– Надо смотреть, куда едешь, козел!
– Ага, правила надо соблюдать.
– Стойте, надо разобраться…
Вина? Кто виноват? Мне сейчас не до объяснения причин и последствий. У меня на руках умирает моя девушка, мое сокровище, а вы, вы – зеваки, только и судите кого-нибудь и не можете понять боль других!
«Лена, не умирай, прошу».
«Я не сказал тебе еще о многом».
Приезжает «скорая», забирает окровавленное тело моей возлюбленной. Теперь, когда один медик сказал другому: «обработай раны», я понял, что на голове у Лены все-таки – кровь. Все происходит так быстро, что я еле-еле успеваю сесть в машину «скорой», чтобы поехать вместе с ними до реанимации.
Меня спрашивают:
– Вы кто?
– Я – ее парень, – коротко отвечаю.
