В общем, девушка выгнала всех людей, ну, вывела их, а меня оставила. В помещении находилось очень интересное оборудование, интересное с точки зрения «диких» землян. Эта девушка отвела меня за стол к какой-то другой девушке, посадила на стул, стоящий напротив стола.
– Посиди пока здесь, мы сейчас там закончим еще с одним человеком, потом, займемся тобой.
И мы сидим с этой девушкой друг напротив друга, я смотрю на неё, она такая хорошенькая, такая улыбчивая, начинает мне что-то рассказывать.
– Откуда вы, с какой планеты? – поинтересовалась я у неё пытаясь получить ответ на мой единственный вопрос, который меня беспокоил с самого начала их прибытия.
– Я тебе потом скажу, откуда мы, да ты и сама поймешь откуда, – уклончиво ответила она мне.
– У тебя есть семья, дети?
– Нет, у меня есть любимый мужчина, – и сказала, что-то она вроде того саняки, сана-та, тана-сана или тана-тана, а, на-та-тана, санаяки на-та-тана. И она это сказала так певуче, так красиво.
– Санаяти, а санаяти, санаяти это кто?
– Любимый человек, любимый мужчина, это значит – я тебя люблю.
– Какой у вас красивый певучий язык.
– Мы к нему привыкли, для нас он нормальный. Спасибо, что сказала такой комплимент.
– Как интересно, я бы хотела поучить ваш язык. Он очень красивый.
– А все впереди. Но по сути это как бы и твой язык тоже. Тебе только нужно его вспомнить, – улыбаясь ответила она мне и я чувствовала как от нее идет энергия добра.
Не энергия лжи, иногда люди улыбаются просто потому, что ну так надо, играют какую-то роль. А здесь нет, она не играла никакую роль.
Вскоре аппарат закончил работать с мужчиной, который лежал внутри него, с которым они работали. Это была своего рода «капсула», он там лежал он находился внутри неё. Сверху над мужчиной, между ним и крышкой капсулы двигался туда-сюда горизонтальный луч сине-фиолетового цвета, от головы до ног. Сначала от макушки до пяток, до кончиков пальцев, потом назад, причем все были в одежде, а точнее в трусах, и обязательно снимали металлические предметы.
– Я пойду выйду, там посижу, а то вроде как неудобно, а мужчина с голым торсом, мне говорю, неловко, сказала я девушке, с которой мы беседовали за столом.
– Ну хорошо, посиди там.
Я, выхожу, а на улице дождь. Я присела на кушетку возле окна, сижу, и вижу как выходит дядечка, т.е. мой мужичок, уже одетый в куртку типа кожаной. Забыла его описать… У него бело-седоватые волосы, лысая макушка, сами волосы были очень густые, серовато-белые, седовато-белые, где-то до середины спины и завязаны в хвост. И вроде бы это мой мужичек, но что-то в нём не то, я чувствую в нём совершенно чужие энергии и вижу как энергетически проглядывает рептильная фигура, это была секунда, но я увидела это при этом подумав:
«Это не мой мужичок. А мой где? Что с ним случилось? Куда они его дели? Они его убили?».
Вот тут он подходит ко мне и говорит:
– Ну, пойдем.
– Куда?
– Пойдем на другое оборудование, на более современное, более мощное.
Пойдем, потому что с этим нужно будет очень долго работать, – и он очень быстро уходит. А я сижу. Он опять возвращается ко мне, подходит и говорит: – Ну вставай, пойдем же.
А я такая смотрю, вот как-то что-то в фигуре поменялось, мне показалось, он то ли выше стал, то ли что то ещё, но как что-то не так, потом я поняла, он просто снял свой свободный балахон, а эта одежда, была приталенная по нему, она буквально облегала его фигуру, та в которой он вышел, а не в своей белой рабочей одежде, а в более такой человеческой. У него были очень широкие плечи и очень узкая талия. Он такой Геракл невысокого роста относительно всех остальных. Я продолжаю сидеть.
