Павлик нагнал Тышку около библиотеки, когда тот поднимался по широким каменным ступеням.
Солнце совсем по-летнему заливало улицы. На голых ветках тополей с распускающимися почками перекликались птицы. С крыльца библиотеки видна была река; она сверкала на солнце зеленоватыми искрами.
– Тышка! Махнем на пару часов на остров! – умоляюще сказал Павлик, заранее предвидя отказ. – Постреляем в цель.
– Какой там остров! Нет, друг, не до острова нам с тобой теперь… А что же ты ничего не сказал мне про девочку? Скромничаешь?!
И Тышка, прижимая к себе кипу книг, перешагивая через ступени, стал подниматься к дверям библиотеки. А Павлик неторопливо побрел вниз.
Вот тут бы им и расстаться! Но оба они обернулись, встретились взглядом, и Тышке стало жаль Павлика. Ему вспомнилось вчерашнее свидание Павлика с отцом, растерянность Павлика, его покрасневшие глаза. Тышка видел, что и сегодня Павлик еще не пришел в себя. И Тышка решил, что на часок можно оторваться от занятий, а вечером со свежей головой нетрудно будет наверстать потерянное время.
– Ладно, готовь лодку и через час заходи за мной! – весело крикнул он. – Да к нам забеги – ружье мое захвати!
День этот был поистине золотым весенним днем. Столько было в нем света, столько тепла и ласки! Маленький остров, уже свежебархатный от пробившейся зеленой травы, блестел под солнцем. Неспокойными сине-зелеными струями огибала его прозрачная река. Несмотря на тепло, на яркое солнце, с северной стороны острова, под высоким яром, лежали прозрачные ледяные волокна снега. С чистым приятным звоном они под ногами осыпались в воду.
По реке бежали моторные лодки, ритмично постукивая моторами, оставляя за собой синие колеблющиеся хвосты. Как стрелы, разрезали воду легкие байдарки. Подавшись вперед, бесшумно взмахивая веслами, сидели в них девушки и юноши, наслаждаясь теплом весеннего дня.
Изредка мощный крик парохода оглашал реку и берега. Пароход проплывал совсем близко от острова – белый и гордый, как лебедь.
На этот излюбленный друзьями остров в тот день никто, кроме них, не приплыл. Они пробыли здесь больше часа, посидели у костра, с наслаждением вдыхая запахи легкого едкого дымка; постреляли в корягу, торчавшую из воды. И Тышка ни разу не промахнулся. А Павлик был рассеян и стрелял плохо.
Надо было отправляться в обратный путь.
Павлик вскочил в лодку и стал отталкиваться веслом, а Тышка стоял одной ногой на берегу, другой на камне в воде, сдвигая лодку. Лодка закачалась.
– Прыгай! – крикнул Павлик, садясь на весла.
– Постой! – оживленно воскликнул Тышка. – Давай ружье. Оглашу остров прощальным салютом.
Он по-прежнему немного боком стоял перед лодкой – одной ногой на земле, другой на камне. За плечами у него зеленел молодой покров острова, над головой голубело небо. Легкий ветер шевелил его короткие курчавые волосы. Лицо разгорелось на ветру, задорно блестели глаза.
В этот момент вблизи пробежала моторка, лодку закачало и повернуло от берега.
Павлик быстро вскочил, стараясь соблюдать равновесие, и подал Тышке ружье.
– Ну, невнимательный же ты сегодня! Тоже охотник… Кто же так подает…
Видимо, Тышка хотел сказать, что дуло надо было отвести в сторону, но он не успел договорить. Лодку качнуло. Крюк от весла задел за курок.
В мире была мертвая тишина, когда раздался этот зловещий выстрел.
Тышка изумленно взглянул на друга, схватился за бок, молча и медленно присел и ничком повалился на камни.
