– Просыпайся, просыпайся!
Она трясла его за плечи.
– Ну вставай же! Спишь как сурок, а уже восемь вечера.
– Зачем? – выдохнул он новогодним перегаром.
– Что зачем?
– Зачем, говорю, будишь меня? Праздник же.
– Так ты забыл, что у меня завтра день рождения!
Тоже мне – муж.
– А, точно. Да не забыл я. Поздравляю…
– Заранее нельзя.
– Хорошо, ну а сейчас тогда что?
– Давай за продуктами, завтра гости будут.
– Там холодно, магазин далеко. Да и темно уже.
– Не надо было так напиваться! На машине бы поехал.
– Сегодня магазины закрыты, наверное.
– Куда хочешь, туда и иди, но чтобы все купил!
Я тебе тут список приготовила.
Она бросила на кровать лист бумаги.
– Ты прямо как мачеха из сказки…
Не дослушав его, она ушла. Лежащая у кровати собака подняла морду и с сочувствием посмотрела на хозяина. Он снова закрыл глаза.
«Сейчас… Еще немного полежу – минут пять или десять…»
Превозмогая головную боль, он вылез из-под одеяла и медленно начал собираться.
«В такой день хороший хозяин собаку…»
– Без продуктов домой не приходи! – раздался крик из кухни.
С третьей попытки он натянул валенки, влез в пуховик и, нащупав в кармане вязаную шапку, открыл входную дверь. «В регионе наступили аномальные холода, средняя дневная температура будет держаться на отметке…» – донесся из гостиной звук телевизора ему вслед.
На улице действительно стоял мороз. Ближайший супермаркет был в двух километрах. Сокращая расстояние, он пошел через заснеженный парк, оставляя скрипучие следы на нечищеной дорожке. Скоро холод дал о себе знать, и он остановился, хлопая в ладоши в попытке согреть руки. Вокруг не было ни души. Ему стало одиноко и страшно. Неожиданно вдали, среди деревьев, мелькнуло пламя костра.
«Костер в парке?» – удивился он и, подчиняясь необъяснимому любопытству, повернул в направлении огня, застревая в сугробе.
На поляне вокруг большого костра на бревнах молча сидели люди, одетые в тулупы и валенки. В тишине раздавалось лишь потрескивание горящих веток. Мерцающий свет поочередно выхватывал из темноты то их серьезные лица, то меховые шапки.
– Здравствуйте, – нерешительно произнес он.
Один из сидящих повернул голову, поправил густую бороду и басом, нараспев, ответил: «Здравствуй, коли не шутишь».
– Погреться можно?
– Ну, давай, – пригласил бородач. – А ну-ка, Десятый, подвиньтесь.
Все, кто был справа, потеснились, и он занял освободившееся место.
От костра шел жар. Зажатый между Десятым и его соседом, он быстро согрелся.
– А вы кто? – попытался он завязать беседу с незнакомцами, желая отблагодарить за гостеприимство.
– А ты не знаешь? – хрипло сказал Десятый.
– Нет, – ошарашенно ответил он.
Раздался дружный смех.
– Вот видите, Двенадцатый, – донесся громкий голос из темноты, – я вам, как самому старшему, в очередной раз напоминаю: многие нас не знают!
– Вы все же так считаете? – спросил бородатый, делая ударение на слове «так».
– Поддерживаю, – сказал моложавого вида сидящий слева от Двенадцатого. – А скоро и совсем забудут.
– Первый, у вас опять возрастные упаднические настроения! Это уже случилось, – сказал молодому Девятый и достал из глубины своего тулупа напоминающую подтаявший кусок льда бутылку с оленями на этикетке. – Коллеги, может, стоит продолжить?
Послышались одобрительные возгласы.
![Bo][ing Day истребить «колхозника»](/uploads/covers/fe/bo-ing-day-istrebit-kolhoznika.jpg)
