Журнал «Юность» №02/2022 - страница 10

Рыбы все не было, пустые крючки болтались на фоне персикового закатного неба. Бритый подтягивал и подтягивал лодку, видно было, что спешит.

– Не гони, Саня, – буркнул белобрысый за рулем, он подрабатывал мотором против течения, стоило ему чуть лишнего газануть, Саня оказался бы на крючках.

Второй белоголовый что-то распутывал в корме, наконец он освободился, сбросил телогрейку, обнажив худое мускулистое тело, и перебрался на переднее сиденье. Дотянувшись до «хребтины», стал страховать Саню. На боку, сразу под грудной клеткой, извивался кривой шрам со свежими еще следами шитья.

Вот веревка заиграла, видно было, как она вслед за рыбой то уходит в глубину, то поднимается к поверхности, рыбак радостно обернулся, глянув на гостей:

– Идет! Хороший! Крюк давай!

Николай Сергеич, опасаясь острых крючков, держался в стороне. В глубине что-то забелело, поднимаясь к поверхности, он подтолкнулся мотором поближе.

…Это была швабра с корабля. Целая, с длинной рукояткой. Измочаленные до белизны концы толстых канатов болтались в воде во все стороны, как щупальца осьминога, Саня склонился, выпутал крючки, швабра, медленно погружаясь, поплыла по течению.

– Кто-нибудь еще поймает! – Саня, улыбаясь, тянул снасть дальше.

Впереди неожиданно что-то заплескалось, он ловко выдернул на нос лодки крупную матово-серую стерлядь, отцепил и бросил внутрь. Рыба завозилась, застучала по борту. Вскоре снасть кончилась, Саня отпустил ее, и темная «хребтина», однообразно поигрывая светлыми поплавками, погружалась в глубину. Николай Сергеич подумал, что неплохо было бы купить у них пойманную стерлядь, и сошелся бортами.

– Ну как? – спросил Саня.

Вид у него был слегка гордый. Гордость, правда, была припрятана за мужскую серьезность и невозмутимость, но все же торчала здорово. И друзья его тоже посматривали с любопытством – как? Понравилось?

– Что с рукой? – спросил Василь Василич.

Саня правой рукой крепко зажимал ладонь левой, оттуда капало красным. Он отнял руку. С тыльной стороны мышца большого пальца здорово раздулась и посинела, из дырки, порванной крючком, лилась кровь.

– Да-а… – Он тряхнул рукой, кровь полосой ударила по воде, темные капли потекли по борту.

– Надо что-то… – обернулся Василь Василич к товарищу. – Пластырь далеко?

– Сейчас достану… – Николай Сергеич полез в шмотки за аптечкой.

– Да ну… – усмехнулся Саня, – все нормально. Это бывает… Вон у Юрки в прошлом году, покажь, Юр?

– Да ладно… – Юрка, помогавший держать «хребтину», видимо, был старший из них.

– За бок вон сам себя поймал, прямо за мясо… – продолжил Саня, показывая на друга.

– Один за бок, другой за плечо, за телогрейку, – добавил, поворачиваясь к Сане, белобрысый рулевой, – да за локоть же еще, да, Юрк?

– И что делал? – спросил Василь Василич.

– Отцепился… – Юрка надел телогрейку, спрятав шрамы, и смотрел спокойно. Улыбался вежливо. Он, видно, тоже рад был, что отцепился тогда.

– Как же вышло? – Василь Василич представлял себе белобрысого Юрку, обцепленного крючками на скользком носу «казанки»… – В шторм?

– Качало… – кивнул Юрка, – да курносый попался нормальный.

– Килограмм тридцать, – подсказал брат.

– Ну… только сел, видно, да за самый хвост. Крюк сломался. – Он кивнул на большой крюк, которым цепляют рыбу. – Я обухом не дотянусь… еще крючков ему всадил, уже за жабру взялся, его лодкой ударило, он как рванет, «хребтину» из рук вырвал, чую, телогрейку с меня тянет через голову и за бок. – Он показал на порванный бок. – Не больно вроде, а отцепиться не могу, руки заняты.