Журнал «Юность» №08/2021 - страница 12

– Умрешь? За мясо? – потешался Ойгор. – Я так всегда и думал.

– Нет-нет, забудь мясо! – замахала руками девушка. – Человек так нравится. Как сказать?

Ойгор вмиг стал серьезным. В тишине уютно потрескивало пламя, да тени безмолвно плясали по стенам.

– Тогда… – начал он не своим голосом. – Тогда говорят… я люблю тебя.

Это прозвучало как признание. Да это и было признанием, неожиданным для самого Ойгора. Он теперь понял, он не мог не понять, для чего Эркеле завела такой разговор. И он давно знал это. В своем былом одиночестве, наедине с собственными мыслями и болью, которая никогда не уходила из его тела совсем, а лишь отступала на какое-то время, Ойгор научился понимать Тайгу, понимать людей. Взрослый и мудрый, он не мог не видеть, что девушка слишком привязалась к нему.

Ойгор обхватил голову руками и раскачивался в такт своему сбившемуся дыханию. Эркеле придвинулась ближе, взяла его за руки, опуская их вниз. Потом придержала за плечи, успокаивая и заставляя сидеть неподвижно.

– Нет, Эркеле, нет, – прошептал он на ее невысказанные слова любви.

– Почему нет? Не понимаю, – печально сказала она.

Ойгор уткнулся лицом в колени Эркеле, согнувшись пополам, и обвил руки вокруг ее талии.

– Потому что мне нечего тебе дать, – прозвучал его голос, приглушенный шерстяной материей юбки. – Потому что однажды я не смогу подняться на ноги. Может, это случится на следующем рассвете. Может, через три луны. Может, через пять зим. Но однажды я уже не смогу встать. И не умру, а буду лежать, корчась от боли. А ты станешь ухаживать за мной. И тебе нечего будет есть, нечего носить. Некому будет починить стены, в которых ты спишь, и принести хворосту для очага, что тебя греет. Поэтому не надо, Эркеле, не надо!

– Мало поняла. Когда не встанешь, кто будет с тобой?

Он снова сел. Каре-зеленые глаза пытливо глядели на него, требуя ответа.

– Никого, – просто ответил он. – Может, сестра. Если ее муж согласится терпеть лишний рот в доме.

– Не хочу, чтобы никого. – Эркеле вздернула подбородок и вид имела самый решительный. – Я буду. Пожалуйста.

– Милая, хорошая Эркеле. – Ойгор прижал ее ладонь к своей щеке. – Не желаю тебе такой участи. В стане, может, понравишься кому. Хорошему воину. Или служанкой пойдешь жить в богатый дом.

– Лучше в Тайгу. В чужой дом – нет, – возразила Эркеле, уже почти плача. – Не прогоняй. Я люблю тебя, люблю!

Ойгор засмеялся от счастья, услышав это. Женщины, которые у него когда-то были, не любили его всерьез. Он и не помышлял, что появится такая, что будет готова связать свою жизнь с ним, калекой, неспособным содержать семью. И откуда она взялась? Подарок Меш Ээзи тому, кто всегда чтил лесные законы.

Ойгор стоял на краю обрыва и, больше не думая ни о чем, шагнул туда. Ни о чем, особенно о будущем, которого так боялся. Обнимая трепещущую Эркеле, он думал только о сегодняшнем дне, принимая его дар. И если Охотнику Тайга мнилась дикой и необузданной, то он, Ойгор, всегда знал, что она была заботливой и преданной. Такой же, как прижавшаяся к нему девушка.

В середине весны охотники отправились в большой стан. Было уже тепло, и мужчины скинули шубы так, что те остались висеть только на туго затянутых на поясе ремнях.

Эркеле ехала на лошади позади Ойгора, одну руку положив ему на плечо, а другой – обняв за талию. Лошадь нервничала и часто упрямилась. Ойгор подумал, что животному не под силу двойная ноша. Эркеле тоже чувствовала себя неуютно. Ей явно не приходилось раньше ездить верхом, и девушка неуклюже пыталась держать равновесие.