Журнал «Юность» №08/2024 - страница 6

немного грустить из-за зимы.

Она снова неизбежно приближается,

как следующее утро после дня рождения.

Я заранее представляю будущее лето с легкой ностальгией.

Это чувство сопоставимо с тем действием, что уже никогда

не выполнишь, с теми словами, что уже никогда не произнесешь,

с той жизнью, что уже никогда не проживешь,

но продолжаешь прокручивать в голове

возможные варианты. Поэтому я обнажаю буквы

перед читателем, удаляю лишние тропы и нарративы,

окунаюсь в неоромантизм весны, чтобы обнаружить глаза

пост/мета/модерна (нужное подчеркнуть);

чтобы уловить движение слов в строке; чтобы осознать

все аллегории и все аллитерации;

чтобы услышать обрывки разговоров

в общественном транспорте,

где наивные рассуждения ребенка смешиваются

с наивными рассуждениями взрослых

настолько, что неразличимы;

чтобы внутренняя стиховность и говорение

превращались в стихотворение,

а свет рассыпался радугой,

как лучшая в мире раскраска.

* * *

Летние полки провинциальных супермаркетов

после нашествия короедов (так мы зовем

городских), словно женщины, брошенные мужчинами,

дожидаются очередного товароведа, чтобы на буднях

спасти односельчан от дефицита, когда опустошенную и унылую парковку

согревают солнечные лучи.

Дачи в ближайших садоводствах,

купленные или перешедшие по наследству,

снова впускают в себя варваров из мегаполиса,

которые так и не стали местными.

«Эти с города приехали», – поскрипывает калитка,

хрипит динамик смартфона, переходит из уст в уста соседей.

Поток автомобилей слабеет к закату. Наконец-то

можно выйти на улицу и надышаться лесом.

Захожу в супермаркет, где остался единственный,

чудом спасенный пакет с тихвинским хлебом,

как последняя сигарета в пачке.

* * *

В стихах разрежешь человека,

а там такая красота,

а там такая файлотека,

прозрения и слепота.

Глядишь без зависти и злости —

ты сам такой и тем живешь:

идешь работать или в гости,

по Млечному Пути плывешь,

находишь всякие приметы,

смеешься над самим собой.

Стихи разрежут стиховеды,

а человек внутри живой.

* * *

Отпустил стихи в большой мир.

Не звонят и не пишут. Хорошо им там?

Не холодно в глазах читателей?

* * *

Нырнуть в новый день,

А вынырнуть в старом

До того, как

* * *

Вот мы и проснулись на белоснежных страницах января,

став его повествованием, в котором надежда смешана с тревогой,

словно китайский виски с казахстанской кока-колой.

Новогодние фейерверки внимательно всматривались в наши окна.

Что они видели в них? Сугробы оливье и алкогольные нарративы?

Или людей, объединившихся с самыми близкими, чтобы

сказать друг другу о самом главном? Людей, объединившихся

за одним столом, чтобы признаться в любви друг к другу;

чтобы напомнить о незаменимости друг друга;

людей, переживающих за сильных мужчин и женщин,

находящихся на линии соприкосновения или в тылу;

людей, чьи сердца наполнены солидарностью с Белгородом;

людей огромной страны: от Балтийской косы до острова Ратманова.

Вот мы и проснулись новым утром, а улицы снежные и морозные

смотрят на нас равнодушно, словно верлибр на рифмы.

Что нас ждет впереди? Новая искренность, которая вовсе

не новая? Новые песни, но с такими знакомыми словами?

Я не знаю. Никто не знает. История дышит нашими легкими,

смотрит глазами детей, а написана будет внуками.

Но мы можем попытаться прочитать неразборчивый почерк

настоящего, похожий на рецепт врача, в котором каждому

прописана любовь.

* * *

Зимнее небо,

словно метафора

ранних сумерек.

Взгляд лирического субъекта.

Назад Вперед

Журнал «Юность» №08/2024 - страница 6

Похожие книги