Я обиделась за маму.
– Не вижу в этом ничего плохого. Не всем же быть как копченая салака.
Он заморгал и пробормотал.
– При чем здесь салака?
– А ты не находишь, что Вика с ее маленьким ростом, вечной «солярной» загорелостью и сухостью напоминает копченую салаку.
– Она просто стройная и смуглая от природы.
– Да? Не знала, что у нее родители мулаты.
Он выглядел растерянным, а я заткнулась – зачем я это сказала. Глупо. Ну и черт с ним! Пусть думает, что хочет.
– Ну, я, пожалуй, пойду, – засуетился он.
– Не хочешь с дочерью пообщаться? – Вопрос прозвучал невинно.
За стенкой что-то грохнуло. Кирилл покосился на меня с подозрением.
– Лучше в другой раз. Передай ей привет.
– Непременно.
Около двери он внезапно остановился и прищурился.
– Ты изменилась – стала дерзить.
– Время лечит, – мудро заметила я. – Ой! Подожди! А вещи? Вот, я тут собрала, что нашла. – Я показала на объемистых два пакета. – Вроде все.
– Это намек, чтобы я больше не приходил?
– Я думаю, по мне скучать не станешь, а Мусю можешь приглашать к себе.
– Спасибо за совет.
Дверь хлопнула, с криком «ура» из комнаты вылетели Ленка и Муська.
– Мам, здорово ты его, не ожидала от тебя.
– Ну, Краснова, молодец! Все замечательно придумала насчет алиментов.
– Думаешь, согласится?
– Куда он денется с подводной лодки? – Заржала Ленка и предложила это отметить.
– Я с вами посижу, – подхватилась Муська.
– Ты историю прочитала?
– Черт! – Застонала дочь. – Он же придурошный, историк этот!
– Тем более надо учить.
– А Ленка не ест после шести! – Вспомнила дочка.
– Какая она тебе Ленка! Нашла подружку.
– Ладно, сидите, секретничайте. – Муся скрылась в комнате, и тотчас заорал магнитофон.
Я хотела сделать замечание, а потом махнула рукой, пусть ребенок немного расслабится.
– Ну что, Краснова, зигель, зигель, ай-лю-лю!
* * *
На следующий день забежала к родителям и поделилась новостями.
– Он мне никогда не нравился, у него какой-то совершенно не мужской носик, – задумчиво произнесла мама.
Папа покосился на нее с интересом и подхватил.
– Да, что есть в доме мужик, что нет.
– Он деньги зарабатывал, – веско вставила бабушка.
Я вздохнула.
– Правда, доча, – спохватилась мама, – без алиментов тяжело будет, у тебя такая маленькая зарплата.
– Вообще-то уже никакой, – и пояснила – меня вчера сократили.
– Как же теперь? – Всплеснула руками бабушка.
– Что мы своих девок не прокормим?! – Загремел папа.
– Кормильщик, – посмотрев в сторону, пробормотала бабушка.
Папа не расслышал, но нахмурился.
– Не надо было прыгать под его дудку и идти работать в эту долбаную контору, у тебя специальность хорошая была, – нахмурился папа.
– Но вы же знаете, Кирилл не хотел, чтобы я работала программистом.
– Олюшка, – начала бабушка, – иди лучше в торговлю. Там всегда люди не бедствовали. Лучше в продуктовый.
– Бабушка! Ну что ты говоришь? Какой продуктовый? Я же с цифрами работаю, а не с продуктами!
– А это взаимосвязано, – бабушка поджала губки. – Взвесила, посчитала и быстро скинула с весов. Главное – не дать покупателю времени опомниться и посчитать.
– Аурелия Ипатьевна, – заметил папа, – Оля воровать не сможет.
– Да почему же обязательно воровать?
– А зачем тогда идти в торговлю? – Резонно ответил папа.
Бабушка надулась, но молчать долго не могла.
– Значит надо возвращаться в профессию.
– Да кто меня сейчас возьмет, после такого перерыва?
– Вон отец твой мог бы похлопотать, все-таки он у нас шеф-повар, к нему люди с чинами все ходят. Замолвил бы словечко.
