Девушки посмеялись, но возражать не стали и пустили переводчика к себе. Он не соврал, на них ему было абсолютно наплевать в плане сексуального или любовного интереса, впрочем, девушки заметили это ещё и до его признания. Все, кто был счастливым обладателем кровати, постепенно заснули, а там, за дверью, остались французы… без спальных мест.
Андрей отправился спать только после того, как объяснил французам их «перспективу» на сон и они определились со спальными местами. Правда, как только переводчик удалился, музыканты вновь собрались на середине комнаты и начали совет:
– Qui et où vont dormir? (Кто и где спать будет?) – поднял вопрос Матис, оглядывая товарищей по группе.
– Je suis sur le canapé, (Я на диване), – пожал плечами Бернард, полагая, что никто не станет возражать.
– Smart beaucoup? (Умный очень?) – фыркнул на него брат. – Je veux aussi sur le canapé! (Я тоже на диване хочу!)
– Nous sommes là pas aptes, (Мы там не поместимся), – скептически ответил младший Жаккар и сложил руки на груди.
– Je parie? (Спорим?) – глаза старшего брата загорелись.
– Je ne vais pas dormir avec vous, (Я не буду с тобой спать), – поморщился Бернард.
– Oh, ça fait mal pas… (Ой, больно надо…) – фыркнул Матис и тоже сложил руки на груди.
Тибо, молча, наблюдал за братьями, чувствуя, что ещё немного и у него начнётся истерика. Ему безумно хотелось спать (в идеале, на кровати), ужин стоял в желудке камнем, от холодной воды кожа до сих пор была покрыта мурашками.
– Pourquoi contestez-vous? (Зачем вы ссоритесь?) – встрял в спор Планель. – Permettez-moi de se coucher sur le canapé? (Давайте, я лягу на диване?)
Братья дружно усмехнулись и синхронно отвернулись, близнецы, как-никак, пусть и неидентичные.
В это самое время со стороны сеней послышался грохот. Замолкнув, французы напряглись, вслушиваясь в тишину полуспящего дома. Примерно через минуту из сеней появился Чарльз и не один… а с раскладушкой.
– À mon avis, ce lit… (По-моему, это кровать…) – не очень уверенно сказал Лагранж, таща скрипучую раскладушку к товарищам.
На шум пришли Андрей и Клава, оба заспанные и не очень добрые, особенно Швиммер.
– Что с ними опять случилось? – спросила девушка.
– Не знаю, – пожал плечами переводчик. – Я думал, что они лягут спать.
– Guys, whats happened? – спросила Клава, прислоняясь к дверному косяку и скрещивая голые ноги. – Why you don’t sleep? (Парни, что случилось? Почему вы не спите?)
Матис, прослушав вопрос, во все глаза уставился на полуобнажённую Клаву, которая не посчитала нужным одеться прежде, чем выйти к французам и осталась в одном белье и футболке.
Девушка заметила этот взгляд, но решила не спрашивать, надеясь, что ей показалось.
«Маньяк чёртов, – подумала Клава, косясь на старшего Жаккара. – Сексуальный… – девушка мотнула головой и мысленно добавила: – Маньяк сексуальный, в смысле, а не он сексуальный».
Поскольку вопрос девушки все проигнорировали, Андрей взялся всё выяснить самостоятельно и, узнав всё, пересказал это Клаве.
– Они не могут поделить спальные места, – устало сказал переводчик. – Все хотят спать на диване.
– Они не поместятся все на диване, – нахмурилась Клава, смотря на копошащихся французов.
– Я знаю, – кивнул Андрей. – И они тоже.
Чарльз уронил раскладушку себе на ногу. Послышалось какое-то крепкое слово. Андрей не стал переводить, но Швиммер догадалась, что это мат.
– Давай найдём им что-нибудь, что можно постелить на раскладушку? – спросила Клава у переводчика.
