Зимние сны - страница 14

Нет, не без альбомов Модильяни

И колбас – без прав на кислород.

В капсуле, в полёте раскалённой,

Не пришлось тогда вернуться мне

(Как позднее многим Крикалёвым[1],

Чтоб найти свой дом в иной стране).

Жизнь, как будто, открывал сначала

И, казалось, даже с огоньком,

Но, случалось, так порой качало, —

Всё вокруг летало кувырком!..»

Дальше, извините, не припомню,

Где и с кем был он тогда душой.

Слушал я с печалью, только что мне

Было до неё, увы, чужой!..

Будто в зал, реально ж – дальше, мимо

Он смотрел, уже не говоря.

– Повторите нам по кружке пива, —

Попросил официанта я.

Возле ног этюдник чуть поправив,

Он глазами улыбнулся лишь.

За его спиной в оконной раме

В лужах и огнях блестел Париж.

«Который месяц словно те же маски…»

Который месяц словно те же маски,

Не отличишь – твоя или моя,

Но вот уже, пройдя январь, савраски

Нас тащат за пределы февраля,

Где впереди распутица, понятно,

Привычная, увы, из года в год, —

Бескрайних луж мерцающие пятна,

Среди которых вечно ищешь брод.

В такие дни понять бы надо: где мы,

Не сбились ли с пути в узлах дорог?

Нет, не сейчас, ведь врубелевский Демон

Об этом же задумываться мог.

«На антикварных рынках…»

Сестре Татьяне

На антикварных рынках

Встречались мне в бумагах

Военных лет открытки

И письма из Гулага.

Писавшиеся с болью,

Достоинством и честью

Тем, кто ушедших помнил

И тем, кто враз исчезли.

Тут – крепкие объятия,

Там – раненое сердце.

Как гвозди из распятия,

А ныне – для коллекций.

Какими каталогами

Оценишь боли схожие?

Какими эталонами,

Когда – мороз по коже!

Смотрю на те, что собраны

И дорожу которыми, —

В них жизни за засовами —

За штампами конторскими.

Неважно, что помарки

И труден глазу почерк —

Лежат в соседстве с марками,

Которых нет на почтах.

Альбомные страницы

Пронзило их дыхание,

Отсутствуют границы

С тем, что отныне – давнее.

А всё же не минувшее,

Ведь душу жжёт поныне

И лучшее, и худшее,

И то, что между ними.

«О, город мой, давным-давно не я ли…»

Незнакомым россиянам, зачисленным
властью в «иностранные агенты»

О, город мой, давным-давно не я ли

Любил смотреть в рождественские дни,

Как снегирями в мокрый снег ныряли

Твоих автомобилей стоп-огни.

О, город мой, давным-давно не мне ли

На Пресне или у Москвы-реки

Порою сквозняки печально пели.

Твои, а не чужие сквозняки.

О, город мой, мне так давно неведом

Ни свежий воздух твой, ни новый смог,

Но сердцем я к твоим причастен бедам,

А, значит, «инагентом» зваться б мог.

Москва, Россия, мы давно не вместе,

Не жалуясь же, впрочем, на судьбу,

Быть «инагентом» счёл бы делом чести,

Я говорю, имея вас в виду.

«Смотреть вперёд? Да, что же там увидишь!..»

Смотреть вперёд? Да, что же там увидишь! —

Но, может, лучше терпкое винцо

Пить, вспоминая тех, кто, будто, в Китеж

Уехав, не напишет письмецо.

Или, покуда день лениво киснет,

В туман сентябрьский солнце унося,

Причёсывать растрёпанные мысли, —

С растрёпанными дальше ведь нельзя.

Одно лишь понимаю – нынче с толку

Я сбит и малость, кажется, раскис

Средь огоньков, разбитых на осколки,

На мокрых тротуарах городских.

Печальной скрипкой влажный ветер плачет,

И шляется за мною по пятам,

А наступивший вечер пуст и мрачен,

Как выжженный пожаром Нотр-Дам.

Мир без друзей пустеет понемногу,

И вянут дни, как осенью цветы.

С минувшим веком мог идти я в ногу,

Но спотыкаюсь с нынешним, увы.

«Знать, эпоха не та…»

Знать, эпоха не та

Или нравы не те, —

Пустота, пустота, —

Я один в пустоте.

Город в лужах блестит,

Тусклы лишь фонари.

Сколько раз: отпусти, —

Назад Вперед

Зимние сны - страница 14

Похожие книги