– А почему ты фотографируешь больные деревья? Разве ты любуешься больными людьми?
Тогда она не обратила внимания на фразу подруги, и только сейчас она всплыла, давая понять, что это дерево, так же, как и все другие, которые притягивали её внимание последнее время, были отражениями её души. Ты больна! – кричали они ей языком жестов. Но она оставалась глуха.
– Это дерево я фотографировала много раз, – бросила она фразу человеку, стоявшему с планшетом.
– Вот как? – доброжелательный тон его голоса, тем не менее, вовсе не говорил о желании остановить съемку и продолжить разговор.
Она прошла ещё несколько метров и поняла, что далеко уходить опасно: можно упасть в любую минуту. Посмотрела под ноги, чтобы убедиться в твердой опоре и почувствовала себя уверенней.
Я смотрю на дорогу, – повторяла она, чтобы зацепиться за слова и не упасть. А потом изменила фразу: когда я концентрируюсь на дороге, у меня меньше кружится голова. А потом изменила ещё: Когда я иду своим Путем, у меня перестает кружиться голова!
Она так обрадовалась найденной фразе, что посчитала прогулку завершенной и повернула обратно.
– Так вы говорите, что фотографировали это дерево? – мужчина складывал планшет в рюкзак.
– Да, но не понимала, зачем. А сейчас понимаю: оно несло для меня персональное послание.
Я фотографировала все высохшие и больные деревья, не понимая, что это моя душа больна. Вот, видите – следствие? – она смущенно указала на свой ошейник.
– Да, это дерево, несущее послания, – подхватил он, не заметив её жеста. – Его хотели срубить, но я заклеил метку клеем. Только вы никому не говорите. Вот, смотрите. Я нашел на земле и наклеил кору на метку.
– О, здорово! Огромная вам благодарность от этого дерева от людей, которым оно ещё может принести послания. Было бы обидно, если бы его срубили.
– Да, человечество больно́ и нуждается в посланиях…. А вы видите это место, которое я заклеил?
Это тоже послание. Посмотрите внимательно.
– Сейчас сфотографирую и посмотрю на снимок дома. А как вы его заклеили?
– Обыкновенным клеем для дерева. Видите?
Я надеюсь, они не заметят…
– Похоже на слезы…
– А потом я залез наверх…
– Как же вам это удалось?
– Просто карабкался! Голыми ногами и руками.
Она вспомнила, как сама не так давно забралась на ветку плакучей ивы – правда, та была более доступна – и с каким удовольствием сидела там, не желая опускаться на землю. А потом смеялась, рассказывая друзьям:
– Представляете, это же надо было провести в университете восемь лет и всю жизнь сгибаться над письменным столом, чтобы в конце концов понять, что быть обезьяной на ветке – не так уж плохо.
– Ну, какая же ты обезьяна! Ты, скорее, дриада, – отвечали самые продвинутые.
Она посмотрела на ноги мужчины. Он носил сандалии без носков. Наверное, чтобы карабкаться в любую подходящую минуту.
– Невероятно! – наконец отреагировала она на его реплику.
– Сейчас найду видео…
– Да я вам верю. Вопрос в том, для чего вы это сделали: для дерева или для себя?
– Я вскарабкался, чтобы просто взглянуть сверху на то, что происходит внизу… Поскольку в повседневной жизни я растворен в прошлом настоящем и будущем…
– В каком смысле – растворен?
– Я хочу сказать, что нет прошлого, настоящего и будущего, а есть…
– Одновременность?
– Да! И чтобы увидеть эту линейность человеческого мышления, нужно подняться над ним, обрести измерение.
– А разве невозможно его обрести, приставив лестницу и не рискуя своей жизнью?
