Игошина растерянно посмотрела на Олю. В ее карих глазах отражались разноцветные огоньки новогодней гирлянды.
– Не знаю! Немного неуютно, – призналась Юля. – Никогда не бывала на подобных мероприятиях.
– Если тебе станет легче, Цветолина никогда подобных мероприятий и не устраивала.
– Врешь! – ахнула Игошина.
– Честное слово! – засмеялась Оля. – Для вас обеих эта вечеринка – новшество. – Она присела рядом на подлокотник кресла. – А вот в нашей прошлой школе мы классом собирались каждые две недели. Традиция такая. Чаще всего у одного мальчика, его родители – археологи, постоянно в разъездах… А сколько у него классных старых черепушек!
– Ты скучаешь по прежней школе? – спросила Юля.
– Скучаю! – честно сказала Оля. – По классу… Он очень дружный!
– По этому бы классу я не скучала, – скривилась Игошина. – Жду не дождусь, когда со всеми распрощаюсь.
Оля, тяжело вздохнув, подумала: «Как, наверное, мучительно совсем не иметь в классе друзей… Помимо контрольных и домашних заданий еще и ощущать одиночество! Даже на перемене поболтать не с кем!»
Воробьева склонилась к уху Игошиной и попросила:
– Юля, а расскажи о себе. Какую музыку ты любишь?..
Цветолина в это время судорожно металась по кухне. Всем ли хватит напитков? А еды? Похвалят ли эту вечеринку? Впервые за долгие годы ее вдруг снова царапнуло давно позабытое чувство – что подумают остальные? С одной стороны, очень страшно, что кому-то что-то не понравится, а с другой – приятно, когда, глядя в глаза, тебе с искренностью говорят: «Все круто! Цвета, спасибо, что позвала!» Цветолина уже позабыла, каково это – общаться с ребятами напрямую, а не слышать за спиной перешептывания.
Девочка несла коробку с пиццей в зал, когда раздался звонок. Если б Цвета не проходила мимо, то вряд ли бы вообще его расслышала из-за громкой музыки.
«Ну все, конец! Соседи вызвали полицию!» – подумала в панике Цветолина. Она предупреждала маму, что к ней придут гости, но при этом «забыла» уточнить, что в квартире соберется целый класс. Мама была так рада, что дочь наконец начала с кем-то дружить в новой школе, что уехала на всю ночь к Цветиной бабушке.
Цветолина заглянула в глазок. Темно. Кто-то прикрыл его рукой.
«Что это еще за шутки?» – сердито подумала Цвета. Может, Филимонов успел зачем-то выйти в подъезд и вернуться? В его репертуаре так прикалываться. Цветолина оглянулась. Музыка играла так же громко, из комнаты доносились оживленные голоса одноклассников.
Цвета осторожно приоткрыла дверь. В тусклом свете лампочки не сразу разглядела Глеба Лисина. Парень стоял, прислонившись плечом к стене.
– Чего тебе? – грубо спросила Цвета, пытаясь унять бешеный стук сердца. Ноги стали ватными.
– Привет! – хрипло проговорил Глеб. Откашлялся. – Сестренка!
– Тебя никто не звал, если ты не понял с первого раза! – проговорила Цветолина, собираясь закрыть дверь перед его носом.
– Стой! – Глеб успел поставить ботинок.
– Здесь скучно! – язвительно проговорила Цвета. – С детскими конкурсами, чаем…
– А тортик уже разрезали? – спросил Глеб.
– Ой, Лисин! Уходи! – поморщилась Цвета, снова потянув на себя тяжелую дверь.
– А Оля здесь?
И этот внезапный вопрос прозвучал для Цветы так громко… Словно в горах, эхом пронесся по просторной пустой лестничной клетке и больно кольнул в сердце. Девочка обула тапочки и вышла в подъезд. Сделала широкий шаг навстречу Глебу, будто решилась прыгнуть в пропасть. Теперь она стояла к Лисину так близко… Его куртка приятно пахла морозом.
