Может, какой-то праздник ожидается, поэтому люди так непривычно выглядят? Или мода такая?
Неожиданно раздался странный шум, а потом из толпы вынырнули самые обычные цыгане. В красных платках поверх черных смоляных кудрей, с рассыпающимися разноцветными юбками, расшитыми по подолу звонкими монетами, с привычными зазываниями — «дай погадаю, хороший да счастливый». Им я почему-то удивилась больше, чем всем остальным людям, ждущим на солнцепеке своей очереди для въезда в город.
Едва одна из них — молодая и улыбчивая — подошла к нам, Лис отмахнулся, а цыганка усмехнулась, поманив меня пальцем.
— Не ходи, ничего полезного не узнаешь, — нахмурился оборотень.
— Экий ты... лисенок невеселый. Нельзя только о плохом думать, — отозвалась цыганка, весело рассмеявшись. — О вражде давно пора забыть. Старая дверь закроется, да новая появится. А дорога пусть и в колдобинах окажется, да верной. Выведет, куда нужно.
Фамильяр вздрогнул. Видимо, не ожидал, что девушка сразу же узнает в нем оборотня. А уж это странное предсказание! Лис в него явно поверил. Я посмотрела на него, и парень махнул рукой, давая добро. Видимо, понимал: вряд ли мне грозит какая-то беда, а ждать еще долго.
Мы с цыганкой прошли сквозь толпу и оказались почти у входа в город. Я покосилась на толстую каменную стену, из-за которой не доносилось ни звука. Магическая защита, как уже рассказал Лис. Нечисть не нападала, но о безопасности пеклись. Пригляделась — и на мгновение даже показалось, что город находится в огромном мыльном пузыре.
Цыганка же поманила в сторону одной из крытых повозок.
— Тебя хочет видеть старая Ара.
— С чего ты решила, будто именно меня?
— Она сказала нашим найти ведьму, я и нашла, — усмехнулась цыганка, так и не представившись. — Да не бойся ты... Про кочевой народ веками ходят всякие слухи, но только необоснованно мы никому вреда не причиняем. Да ты и сама все знаешь, неглупа.
Я не стала спорить с девушкой, лишь уточнила насчет оплаты.
— Старая Ара сама скажет, если нужно будет. Но сдается, не за этим она тебя позвала.
И девушка тут же скрылась в толпе. Я вздохнула, покосилась на обшарпанную повозку и полезла внутрь. Пахло мятой и душицей, кашкой и клевером. Ароматы наполнили пространство, заставляя чаще дышать. И только потом, вглядевшись в темноту, я разобрала очертания сундуков и рулонов ткани. Разом и неожиданно вспыхнули свечи.
— Проходи, дитя, не бойся, — послышался спокойный женский голос.
Его обладательница — невысокая сухонькая старушка, одетая в темно-синее платье и белый платок с вшитыми монетами и разноцветными бусинами — сидела на коленях возле низкого столика и пила чай.
— Добрый день.
— Добрый, добрый, ведьма. Присаживайся.
Я послушалась, разглядывая незнакомку. Глаза у старой Ары были небесно-голубые, пронзительные, а морщинки не портили ее внешности, только добавляли легкого очарования.
— Не ходи в город, ведьма, беда там ждет.
— Откуда знаете?
— Силу я чую... злую, темную. И дожидается она душу светлую, чтобы месть свою свершить. Не ходи. Тебе еще жить да жить...
— Нам нужны защитные амулеты, а мне бы...
— Ключ у тебя? — вдруг спросила она.
— А...
— Покажи.
Решив ничему не удивляться, я вытащила артефакт из кармана. Наверное, уже давно его потеряла бы, да только он снова — раз за разом — оказывался у меня в кармане, пока Лис не объяснил, что на нем стоит особая защита. Ключ невозможно потерять, забыть, даже подарить. И перейдет он к другой владелице-ведьме, лишь когда я умру.
