– Вот, Ваше Сиятельство! Слышите, чем пахнет? Эти ведьмы варят тут отраву, чтобы погубить вас!
– Неправда! – выкрикнула Ане. – Не слушайте его, он сам нас хотел нанять, чтобы сбросить вас с престола.
– Лгунья! – без следа совести в глазах, заявил мужик. – Брешут ведьмы! Поглядите, вторая все молчит! Коли врал бы я, так вместе бы голосили!
– Сжечь! – кратко заявил Жеми и покинул дом.
– Попались!
– Не трать Магию, – отправила мне телепатически свою мысль Ане.
В Праводефьи Магия сконцентрировалась в очень малых количествах, поэтому при опустошении источника очень медленно восстанавливалась. Анька, как и я, подумала, что для обороны нам понадобится много сил, поэтому мой резерв решила не трогать.
– Уходи, – сестра кивнула Винере на окно. – Иди вместе с Кацо и Флюшей.
– Взять! – скомандовал мужик, но Ане уже установила толстенький барьер между нами и стражей.
Винера выпрыгнула в окно, а мы с сестрой бросились к главному входу. Ожидаемо, там нас ждал сюрприз из баб с кочергами, коромыслами и лопатами. Я махнула правой рукой, прошептав себе под нос заклинание. Тетки повалились, как поверженные деревянные солдатики.
– Что за старомодный способ – сжигать ведьм? – слегка задыхаясь, спросила я Аньку.
Она бежала за мной и не отставала.
– Вот что случается, когда выгоняешь чародеев из страны.
Мы похихикали. Завернули за покосившуюся избушку, чтобы отдышаться.
– Сколько еще резерва?
– Чуть меньше половины. На управление Кацо и Флюшей еще потратилась.
– Если нас поймают, хватит на оболочку?
– Должно.
– Бежим?
Ане кивнула, и мы снова бросились прочь из столицы, но выходы из города перекрыли. Перед нами стоял сложный выбор: применить Магию и попытаться сбежать, но в случае неудачи Аньке не укрыться от огня; или сразу сдаться, залезть в оболочки и ждать, когда она спадет, а это может продлиться долгие месяцы.
Толпа разгневанных женщин и стражников не давала здраво обдумать положение, они давили и прижимали нас к стене позора на выезде из города.
– Держи эту погань! – истерично заверещала тетка в засаленном фартуке, замахиваясь кочергой. – Это она и ее такая же паскудная сестрица мужиков наших сдурновали!
Я оскалилась и зашипела, как кошка, загнанная в ловушку. Мы с Ане телами вдавились в прогнившую чернотой стену, а напротив нас гремела и искрилась от ненависти толпа разъяренных бабищ.
– Ксунушка, – опасливо сухой мужичонка потрогал тетку за левую грудь. В сердце, видать, целился. – Ну ведь они ничего не сделали. Выгоним из городу их, да и дело с концом.
– Цыц! – гаркнула Ксунушка, но руку с груди не убрала. – Тресну тебе как сейчас! А кто давеча от меня уйти к этой хилой собирался?
Мужик, расслабившись от снисходительности своей женщины, то ли осмелел, то ли захотел еще больше расположить ее к себе, оттого сказал:
– Ведьма попутала меня, голубушка моя ненаглядная.
– Вот и сжечь ее, проклятущую! Как того потребовал наместник Жеми!
Бросилась на нас сумасшедшая толпа и поволокла на костер, где по их мнению, мы отдадим Луне душу.
С нас сдернули наши красивые платья и выбросили в толпу баб, но ни на одну из них не полезут эти изысканные одеяния. Взамен нам бросили мешковатые грязные лохмотья. Даже в таком виде мужики глазели на нас, не отрываясь. Я не пожалела немного магии на очищение тряпок, превратив их в белоснежно белые.
Пока мои руки обвязывали веревками я крикнула в толпу:
– Не боитесь гнева Короля Людей?
