Алиса, не отрываясь, смотрела, как шевелятся его мягкие красные губы, как влажно мерцают глаза, щека её практически касалась влажной груди Клода, его запах пьянил. Оттолкнув господина, прохрипела:
– Уж лучше останусь девственником!
Клод растерянно замер, глаза его сузились, уголок рта дёрнулся вверх.
– Какой-то ты странный, Пол, – подозрительно проговорил он. – Смотришь на меня, краснеешь, губы облизываешь…
– Я лечился всю ночь, – торопливо проговорила Алиса. – Вот в жар и бросает, да во рту сухо… Зато лицо не напоминает сливовое варенье! – Она громко рассмеялась и добавила: – А насчёт девственности… Вы, господин, можете говорить что угодно, но я верю в любовь! И буду хранить себя для своей единственной. Вот так!
– Тяжёлый случай, – проворчал Клод. – Больной романтик!
Рассекая воды, он побрёл к берегу, а Алиса с тоской смотрела, как перекатываются мышцы под светлой кожей на широкой спине, любовалась упругими ягодицами и стройными бёдрами. Вздохнула и, подхватив Розамунду под уздцы, потянула из воды. С трудом вывела лошадь на берег и собиралась было идти за Твэлом, но тут увидела обнажённого Клода. Светлый господин собственноручно выжимал подштанники, под которыми не оставалось ничего.
Алиса застала и, словно рыба, выброшенная на берег, ловила ртом воздух, не в силах оторвать взгляд от мужского естества. Клод, заметив это, выпрямился и опустил руки:
– Что? – Проследил за её взглядом и понимающе улыбнулся: – Завидно? Не переживай парень! И у тебя вырастет.
Алиса резко развернулась и, глядя на морду лошади, проворчала:
– Да не дай бог!
Погладила Розамунду и, думая, что господин уже оделся, обернулась, да едва не вскрикнула от неожиданности, обнаружив Клода за своей спиной. К сожалению, подштанники тот так и не надел. Щёки мгновенно опалило жаром, дыхание перехватило, руки задрожали. Смущённо отвела взгляд и заметила белые штаны, которые Клод развесил на ветвях невысокого деревца.
– Снимай! – приказал господин, пытаясь снять с неё мокрую рубаху. – Ты же весь промок, заболеешь ещё…
– Нет! – отчаянно взвизгнула Алиса, отчаянно прижимая ворот к груди.
– Вот упрямец! – прошипел Клод, пытаясь стянуть одежду: – Тебе господин приказывает!
– Не надо, – сопротивляясь, просипела Алиса. Казалось, земля ушла из-под ног, в ушах зашумело. От каждого прикосновения прекрасного обнажённого мужчины в глазах сверкали звёздочки, а тело словно пронзали молнии. – Пожалуйста, не надо!
Ткань затрещала, в руках Светлого господина остался рукав.
– Вот же, – разозлился Клод. – Да как ты смеешь не подчиняться мне? Идиот, о тебе же забочусь! Ну всё, сам виноват…
Он решительно шагнул к Алисе, она испуганно вскрикнула и обхватила свои плечи. Господин развернул её к себе спиной и, удерживая одной рукой, принялся стягивать с неё штаны. Алиса извивалась змеёй, брыкалась и даже укусила предплечье Клода. Он зарычал, а Алиса, неожиданно ощутив, как нечто твёрдое упирается в поясницу, испуганно замерла и медленно подняла глаза на господина. Тот выглядел совершенно ошеломлённым: глаза расширились, кадык ходил ходуном. Вздрогнув, отпрыгнул едва ли не на метр и поспешно отвернулся. Скованно подошёл к деревцу и, сорвав подштанники, судорожно натянул их.
Алиса, дрожа всем телом, развернулась к Розамунде. Чуть не раскрыли! Раздень Клод её, и всё было бы кончено. Но вместе с облегчением подступило разочарование. Стоило закрыть глаза, как она снова видела его широкую грудь, кубики пресса, дорожку кудрявых волос и… то, чему Пол должен был смертельно завидовать!
