Он не мог этого знать, но губы их соприкоснулись… соприкоснулись бы, не будь между ними плотной вуали. Лёжа на спине, госпожа замерла, прислушиваясь к своему бешено-бьющемуся сердцу. Случайный поцелуй через ткань смешал мысли, взбудоражил чувства.
– Пусти, – прошипел Клод, и Алиса осознала, что, крепко обнимая господина за шею, прижимает к себе.
Вспыхнув, разжала руки, и Клод, торопливо поднимаясь, принялся отряхиваться так, словно упал в грязь, а не на неё. Извиняться за то, что едва не раздавил Алису, он и не думал. Как не собирался и помочь подняться. Злость накатила, и ложная госпожа, взмахнув ногами и руками, перевернулась, словно черепаха. Подниматься в неудобном пышном платье самой – ещё то удовольствие! Обещая себе отомстить гадкому жениху, Алиса заскрипела зубами, едва сдерживаясь, чтобы не высказать Светлому господину, какой он… Что он совсем не джентльмен!
Поднимаясь, Алиса неловко наступила на шлейф, раздался треск ткани, кажется, на полу осталась какая-то часть её наряда, но Клод не обратил внимания и на это. Господин подал знак стражникам, которые смущённо топтались в паре шагов от них, и мужчины в доспехах тут же приблизились и заняли места по обе стороны от Тёмной госпожи. Не рискуя прикасаться к ней, опустили копья, как бы заключая в коробочку, и двинулись вперёд.
Ощущая пятой точкой подгоняющее древко, Алиса зашипела змеёй, представляя, как стаскивает шлем одного из стражников и, швырнув, попадает импровизированным снарядом прямиком в затылок зарвавшегося господина. Вот они миновали дверь, за которой затаилась Лора с Полом, уже закончился коридор, распахнулись двери, и стражники сняли унизительные оковы. Алиса осторожно ступила на мягкий ковёр, устилающий пол до самого стола, который стоял посередине огромного пустого зала. Клод подошёл к тяжёлому стулу и высокой резной спинкой и вежливо отодвинул его, жестом приглашая её присесть.
Она покосилась на стражников, которые тут же испуганно исчезли за закрывшимися дверями, и, высоко подняв голову, подошла к столу. Столпившиеся у стены придворные тихо перешёптывались. Кажется, за столом только два места: для госпожи, и, на другом конце ну очень длинного заставленного яствами стола, господина. Клод подтвердил это, величественно усевшись на второй стул. Тут же подскочили слуги, перед Алисой поставили огромную белоснежную тарелку с чем-то маленьким, но очень ароматным…
Сглотнув слюну, она недовольно поёжилась: ну почему нельзя просто накрыть тканью вуали себя и тарелку, да быстренько съесть эту вкуснятину? Вздохнула: это не по крови, как выразился Клод, и наверняка вызовет подозрения. Но сидеть весь обед и тоскливо смотреть, как Светлый господин с аппетитом уплетает великолепные блюда, слишком мучительно. А как бы повела себя настоящая Алиса? Она же злодейка! А значит, ни за что бы не стерпела всё это…
Алиса скривилась в дьявольской усмешке и, подхватив серебряную вилку, насадила на неё ароматный кусочек, да, прицелившись, запустила его, словно из рогатки, в толпу придворных. Раздался удивлённо-испуганный вскрик, одна из дам схватилась за глаз. Клод наградил пострадавшую таким взглядом, что несчастная поспешно скрылась за спинами подруг. Алиса, подавив приступ стыда, насадила на вилку следующий кусок и снова прицелились: придворные, все как один, прижались к стене и закрыли лица ладонями.
