Злые духи - страница 6

Она пошла навстречу брату, который слегка дотронулся до шляпы, проходя мимо Ремина, а затем эта пара, повернув направо, скрылась в боскете.

Ремин остался на скамье, смотря им вслед, и сам удивился грусти, которая охватила его, словно эта пара, на минуту привлекшая его внимание, унесла с собою что-то. Он не был нелюдимым, о нет, напротив – он любил новые знакомства, был очень экспансивен и разговорчив, а эти двое почему-то особенно потянули его к себе, но они были русские, а с русскими он не хотел встречаться. Не хотел, назвав свою фамилию, увидеть взгляд любопытства, а иногда услышать нескромный вопрос.

Может быть, и напрасно, но ему казалось, что всем русским известна пережитая им драма, которая так тяжело отозвалась на нем и уничтожила, как ураган, все вокруг него.

А между тем он не был действующим лицом в этой драме, он ничего не подозревал, чужие страсти кружились вокруг него, сплотились, выросли и рухнули, в общем разрушении захватив и его.

Так иногда во время крушения поезда убивает обломками вагона прохожего, идущего вдоль полотна.

Живой и веселый, Ремин сравнительно скоро оправился от удара, но раны еще болели, и он гнал от себя воспоминания.

Он только что кончил академию художеств.

Хотя по настоянию отца он окончил ее по классу архитектуры, но параллельно он занимался живописью, которую, собственно говоря, и считал своим призванием.

Его первые работы на одной из выставок произвели большой шум. О нем говорили. Хвалили и ругали.

Жизнь, казалось, начинается веселая, блестящая, полная любимого труда и захватывающих интересов. Работалось легко и спокойно – отец не стеснял его в средствах, и вдруг…

Арестовывают одного их знакомого, Эмилия Карловича Вурма.

Ремин не был очень близок с ним, но любил его общество.

Вурм был тонкий знаток в искусстве, и художники прислушивались к его мнению, тем более что в своих очень талантливых статьях во многих художественных изданиях он мог и прославить, и унизить.

Держал себя Вурм всегда очень гордо, самоуверенно и тонко и зло мстил тем, кто не признавал его авторитета.

Катастрофа разразилась внезапно.

Открылась грязная история подлогов и мошенничеств, совершенных Вурмом. Во время следствия выяснилось, что мать Ремина уже два года была любовницей Вурма, растратила небольшой капитал мужа в биржевых операциях и аферах своего любовника, который еще подделал подпись старика Ремина.

Тот не вынес позора и застрелился.

Об этом процессе много шумели в газетах – он был у всех на языке, и Алексею Петровичу казалось, что на него смотрят даже на улице и перешептываются.

Какое это было мучительное время!

Во время процесса адвокаты старались вовсю. Выкапывалось все, что происходило десятки лет тому назад, с наслаждением перемывалось все грязное белье чуть не трех поколений.

Его шестнадцатилетний брат на суде узнал, что он не сын того, кого он привык считать отцом, с ним тут же в зале сделался припадок, и теперь юноша пребывал в лечебнице для душевнобольных.

Ремина была оправдана. Вурм присужден к арестантским ротам. После процесса мать уехала в имение к своей тетке.

А он, Алексей Петрович, переселился за границу.

Жить было трудно. Он еще никогда не трудился для заработка, а теперь ему приходилось исполнять всякую работу, чтобы самому прокормиться и содержать больного брата.

Он рисовал плакаты для курортов и выставок, обложки для книг, декорации в маленькие театры. Эти два года труда и тяжелых дум наложили на него свою печать, он стал менее откровенен, менее доверчив.