Целый месяц Марид ходил по замку, бросая на супругу злобные взгляды. Даже самый последний раб в поместье знал, что госпожа не пускает господина в спальню, и почти в открытую насмехались над ним. Но как только он получил приданое Шаки, поведение его резко изменилось. Он стал дерзким и задиристым.
Как-то поздним вечером, когда Шака уже засыпала в своей одинокой постели, её пробудил осторожный стук. Нехотя выбравшись из-под тёплого уютного одеяла, девушка приблизилась к двери и тихо спросила:
– Кто там?
– Виолент, госпожа, – раздался такой же тихий ответ.
За этот месяц между Шакой и офицером охраны установились особенные отношения. Они вели себя, словно два заговорщика, обмениваясь при встречах дружескими взглядами или несколькими многозначительными словами. Они старались не афишировать своих добрых отношений, чтобы не дать повода Мариду заподозрить их в измене. Поэтому девушку удивил столь поздний и опасный визит друга, но она решительно открыла дверь, и Айюр тенью скользнул внутрь.
– Что случилось? – тревожно спросила девушка, понимая, что без веской причины Виолент ни за что бы не потревожил её в столь поздний час.
– Вам грозит опасность, госпожа, – прошептал офицер.
– Какая?
– Господин решил избавиться от вас… Вы ему уже не нужны.
– Каким способом?
– Завтра он предложит вам съездить к родным, но на дороге в Альтаман вас будет ждать засада из нескольких преданных ему людей… Всё будет выглядеть, как разбойное нападение…
– Откуда ты знаешь такие подробности? Уж не тебе ли Марид поручил эту неблагодарную миссию?
– Вы всегда поражали меня своим умом и проницательностью, госпожа… Я не могу так поступить с вами… Хотя я и служу дель Шаммонду, но вы тоже моя госпожа, и я терпеть не могу предательства.
– Спасибо, Айюр… Я не забуду эту услугу.
Виолент склонился и поцеловал обнажившееся плечо девушки. Затем тихонько приоткрыл дверь, осторожно выглянул и выскользнул наружу. Шака заперла за ним засов и вернулась в постель. Но ей уже было не до сна. Некоторое время она усилено размышляла над возникшей проблемой. Затем встала, зажгла свечу и сняла с шеи золотой ключик от шкатулки с ядами, которую подарил ей на шестнадцатилетие отец, и которую она перевезла со своими вещами из дома в первую очередь. Отомкнув заветную шкатулку, склонилась над её содержимым. Долго перебирала пузырьки и коробочки, подержала в руках длинную тонкую иглу, но затем положила её обратно. Нет, ей нужно, чтобы смерть Марида была быстрой и естественной. Он не должен увидеть рассвета. Ещё немного поколебавшись, она выбрала квадратный пузырёк из коричневого стекла, закрытый сургучной пробкой. Отбив сургуч, ослабила деревянную пробку и поставила пузырёк на стол. Затем вернулась в постель и начала терпеливо ждать.
Лоис, в своей инстинктивной женской мудрости, дала плоду Элиана и варварки-наложницы верное имя. «Змея». Да, Шака в самом деле обладала некоторыми змеиными качествами: холодной расчётливостью, безграничным терпением, быстрой реакцией. Вот и сейчас, хладнокровно подготовившись к убийству, она спокойно и неподвижно лежала в постели, не терзаясь ни угрызениями совести, ни сожалениями, ни раскаянием. Она ждала часа «мёртвой собаки», когда все в замке погрузятся в крепкий сон, и даже часовые задремлют на своих постах.
Минуты текли медленно, как воды Скаарра. Час за часом канули в вечность. В замке воцарилась могильная тишина, лишь из недалёкого леса доносились мелодичные вскрики полуночника.
