– О, вы, наверное, Глеб Дмитриевич! – всплескивает руками молодая девушка, стоящая на ведущих ко входу ступеньках.
Стрижка по плечи, светлые глаза, недорогая, но аккуратная одежда. Сотрудница школы «ФИБИ» не производит впечатление не-человека, что удивляет Глеба больше всего. Детский энтузиазм делает ее похожей на героиню диснеевского мультфильма, и Глеб невольно улыбается.
– Просто Глеб, – скорее из желания понравиться, нежели из-за чего-то другого просит он.
– Хорошо, Глеб так Глеб, – соглашается она и протягивает руку для пожатия.
Глеб торопливо вытирает ладонь об штаны и только затем касается ее гладкой, мягкой кожи. Он успел забыть – каково это, контактировать с людьми. Кто-то как будто каждый день незаметно выкручивал яркость из реальности.
Девушка вздрагивает и слишком быстро отдергивает руку. Смущенно улыбается, разворачивается на каблуках и, поведя плечом, жестом приглашает его внутрь.
Глеб внезапно чувствует себя не в своей тарелке. Одно дело любоваться таким красивым зданием снаружи, другое – пытаться представить себя одной из многочисленных составляющих этого архитектурного ансамбля. Нужно ведь будет соответствующе выглядеть и держаться. Он едва ли авторитет для Ренаты, а тут будет полк малолетних полубожков, которые быстро превратят его в отбивную, если он не покажет им, кто тут вожак стаи.
По лестнице с широкими ступенями из прозрачного стекла поначалу немного боязно идти.
– Тут у вас… круто, – комментирует Глеб, но мгновенно чувствует себя глупо.
Вера одобрительно кивает через плечо.
– Я тоже не сразу привыкла. Первые несколько дней носила с собой миллион влажных салфеток, чтобы каждые три секунды протирать обувь. Но со временем подобная роскошь начинает казаться нормальной.
Теперь они идут по бесконечному коридору второго этажа, и Глеб, стараясь рассмотреть каждый класс за прозрачным стеклом, едва поспевает за своей провожатой. Звонкий стук ее каблучков успокаивает, вводя в полугипнотическое состояние.
– А?.. Что?
– Я говорю, очень хорошо, что вы приехали. У нас тут небольшое ЧП… Хотя, если правду сказать, полнейшая катастрофа! – Девушка хмурится, явно что-то припоминая. – Учебный год на носу, а у нас учителей – раз-два и обчелся! Так что вы, Глеб, нас очень выручите.
Брюнетка постепенно замедляет шаг и последние инструкции дает уже полушепотом:
– Леонид Павлович человек немного рассеянный и порой слегка резкий… и даже иногда может вспылить так, что вы услышите про себя кучу всего обидного… Но в целом он довольно безобидный, так что не пугайтесь его грозного вида.
Глеба такое описание не пугает – наоборот, завораживает. Ему до смерти становится любопытно, что же это за директор такой, что от него разом весь штат учителей сбежал.
Леонид Павлович будто и не ждет его. Сидит за своим громоздким письменным столом, утопая в мягком кожаном стуле, и сосредоточенно что-то вычитывает в лежащих перед ним распечатках. Про себя Глеб отмечает, что директорский кабинет и уборные – одни из немногих помещений в школе с непрозрачными белыми стенами. Похоже, на уединение придется надеяться только в общежитии, само собой, учитывая, что само определение общежития исключает уединение.
Директор не замечает, что в кабинете появились посторонние, пока его ассистентка не кашляет. Глеб внезапно понимает, что она так и не представилась. Горыныч, кажется, называл имя, но так сразу его и не вспомнишь.
