– Похоже, они ничего не боятся. Так беспечно приглашают всех к себе, – ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Вариар. – Очень зря. Очень-очень зря. Те, кто приходит, идут с разными намерениями.
– Они вывели свои войска в поле, которого нам никак не миновать, – отозвался командир пехоты Эльди. – Разведка докладывает о трех тысячах воинов. Из них примерно половина – конница, остальные – легковооруженные пехотинцы.
– Все это не страшно. Наш главный удар будет с моря. К тому же, неужели мы боимся боя?
– Потери будут большими.
– Мы постараемся их сократить, Эльди. Будем работать на дистанции. Сегодня главными будут лучники, и две-три илы конницы, не больше, которые будут налетать, бить и отступать. А мы… Наши основные силы будут стоять на приличном расстоянии, защищать лучников и в атаку не пойдут. Наша задача – удержать горячие головы от того, чтобы броситься в гущу сражения.
– Погоди, мы же готовили другой план битвы, – Эльди был очень удивлен, услышав подобное от своего предводителя.
– Готовили, – кивнул Вариар. – Но возможно, в нашем лагере есть шпионы, ведь в Арис пришло много людей за последний год, потому план был один, а подготовлен заранее другой. Лично мною.
– Мудрое решение.
– Главное, чтобы оно помогло нам выиграть эту битву. А это мы вскоре узнаем.
– Мы победим. Это неизбежно. Смерти нет!
– Смерти нет! – подхватили войска девиз Вариара.
Тот улыбнулся, присоединяясь к своим воинам. Пять тысяч мужчин в едином порыве скандировали девиз своего полководца, словно он придавал им сил и уверенности в неминуемой победе. Вариар чувствовал, как каждое выкрикнутое им слово прибавляет ему сил, словно девиз имеет магическую силу, укрепляющую кости и мышцы. И они не боялись, что их услышит противник, наоборот, надеялись, что их боевой клич заставит поджилки защитников Аркуса мелко трястись, кого-то – и бежать, побросав оружие. С моря налетел бриз, несущий в себе запах свежести и соли, смешиваясь с терпким ароматом неизвестных цветов. В бессильных попытках охладить разгоряченных перед боем воинов, он снова и снова врывался в их ряды, овевая открытые лица. Словно невидимый защитник города, он пытался сделать хоть что-то, но не мог. Ему не суждено было стать ураганом, что сметет врагов одним порывом, а легкого бриза они не боялись.
Взгляд Вариара был прикован к сверкающим на ярком южном солнце водам моря и к границе бухты, ограниченной двумя выдающимися в море скалами. Из-за мыса должен был показаться флот с десантом на борту, которому отводилась главная роль в начинавшемся спектакле. Четыре гордых и грозных корабля: два были захвачены вместе с Саматой, и еще два быстро построены Сёреном. В отличие от первого визита в Арис, их паруса были натянуты, а на флагах красовался атакующий золотой единорог на красном поле. Все попытки Вариара отстоять серебро, которое украшало его ножны, увенчались неудачей. Главный жрец и Хлауд заявили, что цвет королей – золото, а спорить с ними было пустой тратой времени. Эти двое могли бы кого угодно убедить даже в том, что солнце зеленое.
Кони нетерпеливо переступали с ноги на ногу. Вариар погладил своего жеребца по шее, сдерживая его желание ринуться в бой. Но долго ждать не пришлось. С очередным порывом соленого ветра из-за мыса, ограничивавшего гавань, вышли четыре боевых судна со свернутыми парусами. Они гордо летели на мелких волнах, которые были увенчаны белыми барашками. Вариар прищурился, ожидая условного сигнала. И вот, подойдя к сонному городу на самое небольшое расстояние из возможных, корабли развернули паруса, и единорог гордо полыхнул на солнце, ослепляя своим великолепием. В городе их заметили: тут же взревели сигнальные трубы, поднимая остатки городского гарнизона по тревоге. Поздно.
