Я неохотно, но все-таки выполнила его просьбу. Уж очень мне не хотелось читать, что там про меня пишут в этих «Губернских новостях». Статья называлась «Криминальное женское счастье». Если сказать, что автор статьи отзывался о ведущей программы несколько нелицеприятно, то это значило – ничего не сказать. Из текста статьи выходило, что я не только приглашаю в свою программу каких-то подозрительных «темных» личностей, но и сама причастна к криминальным делам в городе. Журналист ссылался, в частности, на убийство цирковой артистки Камиллы Маринелли, которое и в самом деле произошло на моих глазах и было отснято нашей группой на видеопленку. О том, что же произошло с ней на самом деле, автор почему-то умалчивал, зато поливал ведущую программы, то есть меня, самой обильной грязью. Моя вчерашняя программа с Аллой Малаховой, на его взгляд, только подтверждала все вышесказанное…
Из этой же статьи я узнала, что Алла Владимировна Малахова уже взята нашими бдительными представителями внутренних органов под стражу.
Я ахнула и опустилась на стул, не отрывая глаз от газеты.
Вот тебе и «Независимое расследование с Ириной Лебедевой»!
Автором пасквиля значился некто Василий Ремизов. Имя это я слышала впервые и поэтому столь явственной неприязни в свой адрес понять никоим образом не могла.
– Ты с этим котом Василием знакома? – спросил Володька, заметив, что я понемногу начинаю приходить в себя.
– Нет. – Я покачала головой. – Я вообще ничего со вчерашнего дня не понимаю! Какое еще убийство? Какой труп?! Мы же в этом фитнесс-клубе с Павлом несколько дней снимали! Не было там никаких трупов!
– А про труп в статье, кстати, ничего не сказано, – справедливо заметил Володенька. – Значит, ты продолжаешь умалчивать о самом главном, – добавил он.
Тогда я смирилась и рассказала ему все от начала до конца.
– По-моему, тебе надо уходить с телевидения, – на полном серьезе сказал мой муж. – Эта работа становится для тебя слишком опасной…
Я хотела спросить его, кто же тогда станет зарабатывать деньги? Но вовремя прикусила язык. В мои планы совсем не входило ранить его чувство собственного достоинства.
– Я, конечно, понимаю, что это твое призвание, – продолжал муж, – но…
– Не беспокойся, – мрачно проговорила я в ответ, – если дело так и дальше пойдет, то на днях мне поступит предложение от начальства написать заявление «по собственному желанию»!
– Ну, это уж ты хватила! – удивленно усмехнулся Володька.
Сегодня была суббота – мой законный и единственный выходной. Я всегда строила на этот день массу самых разнообразных планов. Но жизнь, как ей и полагалось по штату, обязательно вносила в них свои коррективы.
Зазвонил мобильник, мы с Володькой переглянулись, опасаясь взять трубку. Но я все-таки превозмогла себя и шагнула навстречу неприятностям, которые подстерегали меня на другом конце провода. И их – эти неприятности – я снова узнала из уст Галины Сергеевны Моршаковой.
– Ирочка, здравствуй, – сочувственным голосом проворковала она. – Ты уже читала, наверное? – осторожно предположила Моршакова, разговаривая со мной так, словно я была человеком смертельно и безнадежно больным.
– Читала, – призналась я. Пожалуй, Володька был прав, что первым подсунул мне эту статью. Иначе я просто не выдержала бы сочувствия, которое готово было обрушиться на меня от сотрудников. – Вы с этим Ремизовым знакомы?
– Кажется, нет, – задумчиво проговорила Галина Сергеевна. – Но фамилию где-то слышала…
