– Ваши уроки я очень любила. Вы прекрасный учитель.
– Сейчас я уже не работаю. Ушел.
Только теперь Ольга заметила, как он сдал. Всегда подтянутый, одетый с иголочки, надушенный одеколоном – сейчас Георгий Нодарович выглядел как обычный старик. В памяти также мелькнули слова директрисы Аллы Николаевны, что место учителя географии заколдовано, потому что как только Георгий Нодарович уходил и на его место брали другого учителя географии, так спустя весьма непродолжительное время новичок странным образом покидал школу и вновь приходилось обращаться к старому преподавателю.
– Я сейчас один. Жена Роза Михайловна умерла год назад. Дочь живет в другом городе. Но что-то я разжалобился. Неправильно это… Значит, у вас, Оля, все хорошо. Я рад.
Внезапно Ольга вспомнила одну вещь.
– Георгий Нодарович! Помните, вы как-то говорили, что ведете учет всем событиям, которые происходят в нашем городе? У вас вроде есть такая тетрадь. Куда вы все записываете?
– Да. Есть. Правда, сейчас я уже ничего не веду. Все осталось в прошлом.
– Я хочу спросить вас об одной дате… Что было в нашем городе в то время?
– Для этого нужно подняться ко мне домой. Там и посмотрим.
– Спасибо. Может быть, вам помочь донести сумку до дома?
– Если нетрудно, конечно. Неудобно, что такая прекрасная молодая леди будет помогать такой развалине, как я…
– Ничего, и вы совсем не развалина.
Бывший учитель географии обитал в старом доме без лифта. В подъезде стояли детская коляска и велосипед, пахло кошачьей мочой. Он жил на втором этаже. Коврик перед дверью был сбит набок.
– Заходите чай попить. Разносолов нет, но чем могу, тем и порадую…
– Какие разносолы, ничего не надо. – Ольга пожурила себя за то, что не догадалась в магазине чего-нибудь купить. Надо было оставить Георгия Нодаровича на улице на несколько минут, а самой сбегать в магазин.
В доме стояла тишина. Потом раздалось шуршание, сверху спрыгнула белая с черным пятном на боку кошка и уставилась на Ольгу желтыми глазами.
– Муська. Фу. Иди на место…
Кухня была маленькой, не повернуться… На окне росла буйная герань.
– Осталось от Розы, – кивнул Георгий Нодарович. – Так и цветет, как прежде, ничего цветам не делается…
– Давайте, я похозяйничаю на кухне, – предложила Ольга. – Вы отдыхайте.
– Чайник поставьте. Я сейчас…
Когда чайник вскипел, Георгий Нодарович пригласил гостью в комнату. К тому времени он уже переоделся: никаких домашних треников и футболок, старик вышел к Ольге в костюме с галстуком и надушился тем самым одеколоном, запах которого она, казалось помнила до сих пор… Несмотря на все возражения, он усадил Ольгу в кресло. Сам принес поднос с чашками, банкой кофе, сахаром и печеньем.
– Рассказывай. Что да как. Старикам все интересно. Они только и живут воспоминаниями да чужими жизнями.
– У меня все хорошо. Собираюсь всерьез заняться рисованием.
– Поздравляю. Лучше открыть свое призвание поздно, чем никогда…
– Георгий Нодарович, скажите, пожалуйста, никакой катастрофы в июле 1997 года не происходило в нашем городе?
– Одну минуту.
Бывший учитель встал и подошел к полке, откуда снял толстую тетрадь.
– Вот здесь все…
Ольга заерзала от нетерпения.
– Какая дата, говорите?
– Июль 1997 года.
Георгий Нодарович смотрел в тетрадь.
Она слышала, как гулко стучит ее сердце.
– Да. Была автокатастрофа, но ее попытались замять.
– Почему?
– Виновником аварии был человек, которого сейчас все знают. Тогда он был не столь известен. Олигарх Дмитрий Коростылев. Это случилось 27 июля 1997 года.
