– Зинка, ты сейчас такое узнаешь, – смотрит на меня секретарь с ресепшена огромными круглыми голубыми глазами.
Останавливаюсь около её стола, планируя услышать очередные сплетни до утреннего кофе, который я готовила для себя и для шефа.
– Что случилось, Людок? – интересуюсь, оставляя верхнюю одежду в гардеробной комнате. Замечая на плечиках новое мужское пальто. Совсем не похоже на привычную одежду моего шефа. Может, кто-то пришёл к нему на встречу?
Странно. Я ведь в курсе расписания Геннадия Сергеевича.
– Нас продали, – наконец выдаёт Люда. И смотрит на меня пытливо, ожидая реакции.
Склоняю голову, изучая её.
– Кого нас? – осторожно уточняю.
В этот момент раздаётся сигнал входящего сообщения от шефа. Вообще-то, он не сторонник приходить на работу к девяти утра.
Люда мгновенно берёт трубку, откладывая в ящик маникюрную пилочку.
– Да. Да, она пришла. Сейчас зайдёт к вам, – отчеканила Люда в трубку.
И одними губами произнесла: «Иди». Пуча на меня свои голубые глазищи.
Не очень понимая её возбуждения, направилась в кабинет босса.
Просторный, с огромными окнами, отчего в стены били яркие солнечные лучи, слепя глаза.
Щурясь, наблюдала, как шикарное директорское кресло наконец разворачивается в мою сторону.
И вместо интеллигентного лица Геннадия Сергеевича на меня смотрит нахальная физиономия Сахарова. От шока я буквально теряю дар речи.
Первое, что приходит на ум, это то, что бывший одноклассник решил надо мной весьма странным образом подшутить. А может, из крови ещё не выветрился весь употреблённый за ночь алкоголь.
– Сахаров, – шиплю, смотря на него круглыми глазами, – ты что творишь? Уходи отсюда немедленно! Сейчас мой шеф придёт.
Иван смотрит на меня как на дурочку.
– Вишенка на торте, что за тон для разговора со своим новым боссом? – Поправляет манжеты такой белоснежной рубашки, что у меня от неё слепит глаза.
Ни разу за всю мою жизнь никто не разговаривал со мной на работе таким тоном. Я привыкла держать дистанцию с шефом.
И ни в какой из альтернативных реальностей я не могла бы представить Сахарова директором крупной строительной компании. Нет.
Всё пыталась вспомнить, кого в этом деловом костюме мне напоминает бывший одноклассник. И поняла. Конора Макгрегора. Только сантиметров на двадцать его выше.
Вроде и костюмчик идеально сидит. Но ощущение, что он не привык заниматься интеллектуальным трудом.
Мужчина, чьи мускулы натягивают деловой костюм, куда больше смахивает на хозяина какой-нибудь качалки или провинциальной мастерской по ремонту автомобилей. Нет! Скорее даже, его уровень – это сауна с девочками и бильярдом.
– Сахаров, ты что себе позволяешь? – Сердце стучит в груди в нехорошем предчувствии.
Шокировано пялюсь на бывшего одноклассника. И по совместительству моего бывшего парня.
– Всё просто, Вишенка. Эта фирма теперь моя. И ты теперь тоже моя, – улыбается во все свои тридцать два зуба, как пиранья. – Подчинённая, конечно. Впрочем, как и твой благоверный. И его любовница.
Сюрприз-сюрприз.
Смотрит на меня с довольной ухмылкой, откидываясь на спинку своего огромного директорского кресла так, словно всю жизнь мечтал об этом моменте.
На свою беду, той ночью я оказалась крайне разговорчивой. А ведь я лучше многих знаю, что не стоит показывать посторонним свои открытые раны. Как правило, удар наносят именно по ним.
– Ты же шутишь? – Не теряю надежды на то, что это глупый розыгрыш. Из тех, что он устраивал мне в школе.
