– Ты знаешь, что не все равно! Ты знаешь, что я никого больше не могу к себе подпустить.
Принципы, принципы… Честь и достоинство. Понятия, мешавшие этой с виду современной женщине завести себе обычного любовника, однако по необъяснимой причине засыпавшие крепким сном, когда речь шла о платном перепихоне. Когда не хочешь терять независимость в замужестве, «свои» незаконные партнеры не умеют хранить тайны, а «чужие» вызывают отвращение, что еще остается одинокой женщине в расцвете сил, страдающей от недостатка мужской ласки? Залина была не единственной.
Асвад сделал вид, что задумался.
– Я понимаю твои сомнения насчет других кандидатов. Поверь, у Вагиса найдется надежный человек на эту роль. И даже наш по нации, чтобы тебе было… приятнее.
Взгляд Залины обдал его жаром гнева. Он мог бы сухо распрощаться и уйти, сделав вид, что она ничего не предлагала. Вероятнее всего, она также бы отступила и продолжала вызывать его на ночевки. Однако ему хотелось выдавить из нее признание. Она оскорбила его, назвав проституткой. Асвад как мог сдержал себя в руках, хотя они чесались отвесить ей пощечину. Он не нуждался в таких напоминаниях, даже если это была правда.
– Дело не в этом, – произнесла Залина. – Я хочу ребенка именно от тебя.
Она подошла к нему близко-близко, глядя в глаза с печальной решимостью. Асваду приятно было наблюдать, как женщина, только что обозвавшая его, мучается от любви к этой самой «проститутке». Он сбавил отчужденность во взгляде, подбросил побольше тепла, заманивая ее в ловушку, внутренне наслаждаясь безоговорочной победой.
– Почему? – спросил он и погладил ее по волосам.
– Потому что я тебя люблю, – сказала Залина. Ее темные глаза заблестели слезами. – Это так глупо… – Она неловко засмеялась и пальцами промокнула слезинки. – Я намного тебя старше. У меня другой круг общения. Работа другая. Мы такие разные, Асвад, я все понимаю, но… Все равно люблю. Ничего не могу с собой поделать.
Она умолкла и тяжело вздохнула. Она раскрыла свои карты и теперь ждала приговора. Казнить или помиловать? Асвад помолчал, подбирая слова помягче, чтобы ее не ранить. Он принял ее капитуляцию и теперь готов был проявить немного милосердия – отшить мягко. Вагис не раз подмечал, что его подопечному не хватает жестокости и однажды эта мягкотелость ему может аукнуться. Асвад признавал это, но перестроить себя на таком глубоком уровне не мог.
– Понимаю, мне не стоит рассчитывать на взаимность…
– Залин, послушай, – он положил руки ей на плечи, и она сразу сникла. Интонация доносила суть лучше слов. – Ты ведь меня совсем не знаешь. Ты любишь картинку, которую нарисовала в голове.
– Нет, я знаю тебя! – запротестовала Залина. – Мы ведь так долго встречались! Общались! У нас похожие вкусы в музыке, в кино. В искусстве! С тобой я моментально нахожу общий язык. Ты понимаешь меня с полуслова. Мне никогда еще не было так комфортно ни с одним человеком, как с тобой.
– Конечно, – кивнул Асвад. – Тебе и должно было быть комфортно. Ты за это заплатила. Моя работа – делать все, чтобы тебе было хорошо. Причем невзирая на то, нравится мне это или нет. Если тебе нравится Моцарт, я буду восхищаться Моцартом. Если ты без ума от суши, я буду есть суши. Понимаешь? Все это входит в стоимость.
Залина, нахмурившись, качала головой. Асвад знал, что сейчас она вступила в фазу отрицания происходящего. Сердце отказывалось верить в услышанное, хотя он старался говорить максимально искренне.
