– А теперь, бежим.
И мы рванули все вместе через заросли крапивы. Туман огибал деревья, стелился по земле и шел плотной стеной за нами. Мы с Монэ бежали на одном уровне, следом несся Сэт, а чуть дальше еле поспевал за нами Гоша. То ли он от яда был таким заторможенным, то ли он сам по себе такой увалень. Вдруг азиат меня затормозил.
– Гоши нет.
Я застонала, как этот увалень меня достал, как он вообще до сих пор живой при таких-то параметрах. Гоша стоял у края оврага и внимательно вглядывался в лужу.
– Там кто-то есть, – ткнул он пальцем в середину оврага.
Конечно, есть, и за стеной из тумана кто-то идет, и вообще надо бежать отсюда пока еще силы есть. Сэт потянул его за руку, но тот даже не сдвинулся.
– Я буду смотреть
– Не надо ничего смотреть, идем. Там нас ждет гора пирожных, и мясо жаренное, и колбаски, и пироги, и варенье малиновое. Идем, – теперь за руку потянула его я.
Он повторил за мной все слово в слово, мотнул головой и остался на месте. Весь лес замер, туман дошел до ближайших деревьев и остановился. Вода в луже забурлила и из нее показалась костлявая зеленая рука, вся в тине и грязи. Одновременно из тумана вылезла сотня таких рук.
– Бежим, – крикнула я.
– Мы своих не бросаем, – ответил Сэт и остался стоять рядом с Гошей.
– Там таракан, – шепнул на ухо Гоше, Монэ.
И случилось чудо, бугай оживился и рванул со всех ног от оврага. Мы еле за ним поспевали. За нашей спиной нечто вылезло из лужи и поползло следом за нами. Я обернулась. У чудовища было две пары рук, длинные грязные волосы в тине и водорослях. На теле подобие полусгнившей одежды. Ног не было, был длинный гладкий хвост, как у сома. Оно довольно ловко и быстро передвигалось по земле, огибая корни и пеньки, переползая через поваленные деревья.
До кромки леса оставалось совсем немного. Вдруг Сэт остановился и выхватил из ножен свою саблю.
– Бегите, я их задержу, – крикнул он.
– Не стоит геройствовать, до кромки леса около двухсот метров. На деревьях стоят защитные знаки, которые не пропустят нечисть, – я прокричала ему в ответ.
Существо тоже остановилось и поднялось на хвосте. Оно раскачивалось и сверлило нас рыбьими глазами. Нам удалось разглядеть его во всем великолепии. Выпирающие ребра были покрыты тонкой серо-зеленой кожей. Слышно было, как воздух проходит по легким твари. Однако на шее у него были еще и жабры, которые двигались с потоками проходящего воздуха. С него капала на землю темно-зеленая слизь, которая разъедала все, на что попадала. Рот, растянутый от уха до уха, мелкие острые зубки в несколько рядов. Ожерелье на шее из костей и зубов животных, рыб и человека. И аромат от него шел убойный: тины, стоялой воды, грязи, тухлой рыбы и гнилой плоти. Красавец, одним словом!
Оно протянуло одну из своих рук.
– Отдай, – пробулькало оно.
Я посмотрела на Монэ, он готов был перекинуться. Этот оборотень сделал что-то такое на озере, что эти озерные существа не побоялись покинуть свою обитель и кинулись за нами в погоню.
– Отдай, – требовательно тряхнула тварь рукой.
– Монэ, что ты у них взял? Отдай, пожалуйста, – попросила я.
– У меня ничего нет, я у них ничего не брал. Рыбы только наловил. Им что рыбы стало жалко? – с вызовом ответил оборотень.
Существо продолжало сверлить нас своими белесыми глазами.
– Я прошу по-хорошему, и это не рыба. Ты взял то, что не принадлежит тебе.
– Монэ, это что-то было в соме. Ты нашел эту вещь, когда его чистил, – вдруг меня осенило.
