– Что интересно, нет. Не клофелин, хотя, казалось бы, самый очевидный кандидат. Препарат, с помощью которого ввели в бессознательное состояние вашего убитого, называется флунитразепам. Не слышали о таком?
– Флунитразепам? – сощурился Иван. – Погодите, погодите, это же транквилизатор, да? Снотворное?
– Не совсем. Этот весьма сильнодействующий препарат можно, конечно, отнести к группе транквилизаторов, так как, определенно, он имеет седативный эффект. Однако флунитразепам действует значительно сильнее традиционных седативных средств. Этот препарат использовался для анестезии и в лечении некоторых серьезных неврологических заболеваний и психических расстройств. Однако больше всего этот препарат прославился как наркотик изнасилования. Любимый препарат киносценаристов. В принципе, суть действия такая же, как и у клофелина, за небольшим исключением. В сочетании с алкоголем вызывает провалы в памяти. Человек отключается, находится без сознания несколько часов, а затем приходит в себя и ничего не помнит. Очень удобно для насильников. Вы «Мальчишник в Вегасе» смотрели, мой дорогой? Вот там героев «накормили» аналогичным препаратом, там он называется рофинолом. Хороший, кстати, фильм, смешной. Особенно момент, когда в гостиничном номере находят тигра Майка Тайсона, н-да.
– Интересно, отчего мы с ним не сталкиваемся, если он такой эффективный?
– Вопрос правильный, но ответ на него тоже есть. Изначально этот препарат выпускался в форме белой таблетки без вкуса и запаха, что делало ее незаменимой для криминальных целей. Именно поэтому еще в конце девяностых производственный цикл полностью изменили, таблетки стали горькими и при размешивании давали яркий голубой цвет. Впоследствии флунитразепам в принципе перестали применять даже в медицинских целях, так что сегодня этот препарат вообще не встретишь и не купишь. К тому же есть более эффективные вещи, в том числе и для представителей преступного мира. Тот же клофелин. Дешевый, да и черный рынок им наводнен, легче найти.
– Откуда, по-вашему, тогда у убийцы взялся этот флунитразепам? – спросил Третьяков.
– Понятия не имею. Но добавлю, так как это мне кажется важным, что подмешанный убитому в алкоголь флунитразепам был именно белый, безвкусный и без запаха.
– Тот, который больше не производят?
– Да, но, к сожалению, несмотря на просрочку, препарат не утратил своих свойств.
– Есть над чем подумать, – пробормотал Третьяков, рассматривая потихоньку оживающий вокруг него двор. Люди с усталыми, опухшими, похмельными лицами тянулись к «Дубравушке».
– Кстати, еще кое-что вам в копилочку. Замок на металлической двери в доме был взломан.
– Серьезно? Все-таки был взлом? Внешних следов я не нашел.
– Да, внешних следов не было, а внутренние нашлись. Взломщик работал профессионально, воспользовался отмычкой, так что замки не повредил. Но следы взлома присутствуют.
– Вот это действительно говорит о многом, – сказал Иван.
– Ну, строить теории – это не моя работа, у меня своей хватает. Так как насчет родственника?
– Да-да, конечно. Я что-нибудь придумаю, – с тоской выдохнул Иван. Не совсем еще оформившаяся мысль не давала ему покоя.
