Дэна положили на плиты и вызвали 911.
…Уже из больницы кто-то позвонил его матери. Она примчалась, долго охала, ахала, рыдала, но была рада, что сын остался жив.
– Я чувствовала – что-то происходит! Тот кот, которого ты мне оставил, плакал и мяукал всю ночь. Я думала, на улицу просится, вставала пару раз, открывала ему дверь. А он смотрел на меня, мяукал, но за дверь не выходил… Как же так случилось, Дэн? Как же так?
– Мам, ну что же делать…
У него была рассечена бровь, сломано ребро и диагностировано сотрясение мозга. Но самая большая проблема – отслоение сетчатки на одном глазу. Из-за тяжёлого труда последний год и нападения правый глаз не выдержал. На него наложили повязку. Но нужна была срочная операция.
Мать держала сына за руку и всё время успокаивала:
– Всё будет хорошо, Дэн, сынуля. Всё будет хорошо.
А у парня из-под повязки катились слёзы. Ему жаль было украденных денег. Отчаянно жаль целого года. И матери, которой теперь он не сможет помочь. А возможно, даже останется слепым.
До того, как его увезли на операцию, мать просидела с ним, успокаивая.
– Сынок, – сказала она ему напоследок, – мы переживали с тобой и худшие времена. Но никогда не теряли надежду. Всё будет хорошо, потому что иначе не может быть. Помни, что уныние – один из грехов. Не поддавайся ему.
Как только каталка с сыном скрылась за дверями операционного блока, Рут пошла в церковь у больницы. Иначе она не умела и в тяжёлые моменты всегда шла в храм.
Хотя Дэн увлекался эзотерикой, сама Рут Кит верила в Бога. Её вера была такой же бесхитростной и простой, как и она сама. Рут украшала свой дом расписными пластиковыми ангелочками, ходила по воскресеньям на службы, всегда откладывала десятину от зарплаты, которую скромно клала на поднос, когда помощники священника пробегали по рядам в конце службы, причащалась перед каждым праздником и старалась не грешить. Свою веру женщина никому не навязывала, даже сыну. Она искренне считала, что каждый имеет право жить как хочет. Главное – не мешать остальным, соблюдая Божьи заповеди. И по возможности делать добро.
Примостившись на самую дальнюю скамью, Рут долго молилась за сына, а потом понуро сидела, прислушиваясь к тому, как где-то наверху репетирует церковный хор, и размышляя над тем, что делать дальше. Но когда служки нарочито громко стали закрывать главные ворота, она ушла.
После, до самых потёмок, мать просидела в холле больницы, ожидая, когда выйдет хирург. Она очень устала, но боялась расслабиться, заснуть, прикорнув на скамье, поэтому почти всё время ходила, только иногда присаживаясь на краешек стула, пристально глядя на дверь. Издали она напоминала старую собаку, которая, вытянувшись в струнку, ждёт возвращения хозяина.
Наконец врач вышел. Она кинулась к нему, в глазах её был немой вопрос. Хирург взял её за руку она осела, заплакала, слушая его и мелко кивая головой. В Рут словно отпустило какую-то пружинку, и она снова смогла дышать.
Операция прошла успешно. Врач порадовал, что со временем зрение должно восстановиться, хотя, скорее всего, ближайшие месяцы Дэн будет видеть всё сквозь пелену.
Его закидывали письмами друзья, пришла навестить первая наставница – Тесс. Она долго утешала Дэна, сидящего в повязках. Но в нём словно выключили свет.
Да, он понимал, что всё решаемо и не так страшно. Что не произошло ничего неисправимого. Однако был опустошён. Тем, что пережитое за последний год прошло впустую. Тем, что, пробежав тяжёлый круг, вернулся на исходную, и даже со знаком «минус».
