– Ой, не думай, что пошлым. А так – налюбоваться, пообщаться... Илья после свадьбы ни к кому не попустит, очень уж он ревнив... Тебе ли не знать, – очень уж ехидно усмехнулась Людка.
– Ага, – сквозь зубы пробурчала ей в ответ и поспешила к Разумовскому.
Ну, только этого не хватало. Вот так и знала, что она на всех моих парней засматривается. Любвеобильная какая. Обидно даже стало, потому я насупилась и смотрела на всех букой.
А бабушка к тому времени уже представляла Марка всем остальным. При этом он стоял посреди зала, как новогодняя ель, а вокруг него толпились мои родственники, едва не под лупой рассматривая. Тот лишь улыбался, а взгляд его молил о помощи.
– Всегда знал, что у моей внучки хороший вкус, – вставил свое веское слово дед, за что бабуля его таким взглядом одарила, что впору язык прищемить.
– Точно, — выдал Разумовский, – она у вас, вообще, девчонка – огонь.
– Что? – нахмурилась бабушка.
– Он говорит, что у вас тут жарко, – пробурчала я, нарушая их стройный ряд, – может, окно откроем или…
– Мам, – вмешалась Людка, – надо было и мне в столицу ехать.
– Какая тебе столица, – прыснула тетя Вера, – ты на базаре у Ашота и то заблудилась между прилавком с инжиром и персиками.
– Как писал Максим Горький: "Москва слезам не верит, там гляди в оба", – серьезно произнесла бабушка.
А я закатила глаза: ну, понеслось...
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
