Знание в контексте - страница 57

Репрезентационализм традиционной эпистемологии порождает скептическую проблему. Если представление посредник между нами и реальностью, возникает вопрос, существует ли что-то за пределами представления (ментального, языкового, концептуального и так далее). С этой точки зрения мы не можем знать, что мы не мозг-в-баке, и у нас нет знания об окружающих нас обыденных вещах, так как и мы и мозг-в-баке можем иметь одно и то же ментальное состояние и иметь одни и те же рациональные основания. Одна из наиболее интересных попыток решить скептическую проблему в рамках традиционной эпистемологии была недавно сделана Д. Притчардом. Он считает, что, на самом деле, картезианский скептицизм о внешнем мире содержит две скептические проблемы. Одна проблема основывается на принципе замкнутости знания, а вторая на предположении о существовании неразличимых опытов, только один из которых веридический. Вариант 1. (1) Я не могу знать, что я не мозг-в-баке. (2) Если бы я знал, что это рука (или дерево) и другие обыденные вещи, то я бы знал, что я не мозг-в-баке (согласно принципу замкнутости знания (см. Часть I)). (3) Из (1) и (2) следует, что я не знаю, что это рука (или дерево). Вариант 2. Нормальный человек и мозг-в-баке имеют одну и ту же очевидность (в частности, феноменальную очевидность – видимость) для своих мнений об окружающих их предметах и внешнем мире. Они также имеют одно и то же обоснование для своих мнений, одни и те же рациональные основания, так как обоснование сопровождается видимостью, супервентно (supervenes) на видимости. Но мнение одного истинно, а мнение другого ложно. Поскольку нет рациональных оснований, чтобы отдать предпочтение одному из этих двух случаев, знание невозможно. Принцип, который лежит в основе рассуждения, следующий: если невозможно различить два случая, то обоснование в этих случаях то же самое. Терапевтический подход Притчарда и его анализ мы подробно рассмотрим в Главе 1 Части 3. (См. статьи А. Колива, в которых подход Притчарда критикуется [10]) Здесь же приведём аргумент Уильямсона против упомянутого принципа неразличимости, лежащего в основе второго варианта скептической проблемы.

Критика принципа неразличимости

Уильямсон пишет: «Против принципа имеется возражение, исходя из нетранзитивности неразличимости. Рассмотрим длинную соритную последовательность случаев α_>0, … α_>n, где для субъекта α_>i, α_>i+1 настолько схожи в своей видимости, что их невозможно дискриминировать (i = 0, …, i = n – 1), а α_>0 и α_>n настолько различаются в своей видимости, что их легко дискриминировать, Согласно принципу, обоснование одно и то же в случаях α_>i и α_>i+1 (i = 0, …, i = n–1). Следовательно, в соответствии с транзитивностью точной одинаковости в данном отношении, обоснование в точности то же самое для α_>0 и α_>n. Но это абсурдно, так как обоснование отличается между легко дискриминируемыми случаями для некоторого предложения. Чтобы избежать таких возражений, нужно придерживаться более слабого принципа, что, когда видимости в точности те же самые, то же самое и обоснование. Но для чего предсказывать такую тесную связь между обоснованием и видимостями, если она не опосредуется недискриминируемостью?» [18, р. 1–2].

Согласно ложной феноменологической идее о существовании привилегированного эпистемического доступа к видимости, возможно непосредственное полное знакомство (acquaintance) с феноменологической видимостью (перцептивным или феноменальным опытом) как достоверным данным, которое может служить в качестве базиса для обоснования. Такое «достоверное данное» («точная видимость») рассматривается как базовое знание. Декарт, например, считал, что несмотря на наши сомнения, незнание и ошибки, то, что мы мыслим ясно и отчётливо, истинно (и, следовательно, мы это знаем). Логические эмпиристы принимали непосредственные данные органов чувств (sense-data) в качестве эпистемического фундамента. Феноменология утверждает существование автономных явлений/феноменов, которые показывают сами себя, а не нечто, что находится за их пределами. На самом деле, с точки зрения контекстуального реализма Ж. Бенуа перцептивный опыт как таковой (то есть не идентифицированный при помощи концептов) не есть данное. Он не дан, не содержит в себе концептуальное измерение, а просто есть часть реальности. Напротив, всякое явление имеет концептуальное и нормативное измерение, свою логику. Но явление не автономно (не абсолютно), а предполагает реальность, в которой оно укоренено, и которая в том или ином виде в явлении показывает себя, является. Таким образом, видимость как то, что видится, является в рамках явления, истинно или ложно – видимость/явление предполагает суждение – не автономна и не первична. О видимости можно говорить лишь в рамках явления и вторично – лишь отталкиваясь от парадигматических случаев реальности [19].