Ей постоянно приходилось брать себя в руки, потому что Ника этого делать не умела. Она умела только безнадежно плакать.
Можно было похвалить себя за догадливость, за дверью стояли двое мужчин. Катя предполагала, что полицейские обязательно к ней заглянут. Впрочем, об этом любой бы догадался, выслушав вчерашний рассказ соседа Дениса.
Мужчины показали удостоверения, но Катя в них не посмотрела, посторонилась и равнодушно пригласила:
– Проходите.
Она ничем не могла помочь полицейским. Она почти ничего не знала о рыжей Алисе.
Она здоровалась с Алисой и перекидывалась с ней парой слов.
Алиса ни разу не приходила к ней домой, а Катя никогда не пересекала порога соседки.
Катя ни разу не видела, чтобы к Алисе приходили мужчины. Это не означает, что мужчины не приходили, просто Катя такого не замечала.
Она не знала, где Алиса работала, и работала ли вообще. Она понятия не имеет, на что соседка жила. Ясно только, что больших денег у той не водилось, иначе она купила бы квартиру получше.
Кажется, мужчины сразу поняли, что толку от разговора с Катей не будет. Помучили ее минут пятнадцать и ушли.
Катя заперла за ними дверь. Постояла около запертой двери, взяла в руку сумку и поехала к Нике.
* * *
– Поедешь на работу? – спросила Лада.
– Конечно, – удивился Прохор. – Почему я должен туда не ехать?
– У тебя убили жену.
– Моя жена ты! – Прохор зло отодвинул кружку с недопитым чаем. – Пожалуйста, не называй… эту женщину моей женой!
Вчера он весь вечер пытался объяснить ей, что Алиса ничего для него не значила. Он говорил и злился, а Лада кивала и до конца ему не верила.
Это было обидно и несправедливо.
Для него существовала одна женщина – Лада.
Он не верил, что можно влюбиться с первого взгляда. Он вообще не слишком верил, что любовь является главным в жизни и может стать и счастьем, и мучением одновременно.
Он увидел Ладу, и вся его былая жизнь, все прежние проблемы и заботы показались ему ничего не значащей ерундой. Сразу, едва она вошла к нему в кабинет.
– Не возьмешь аспирантку на пару месяцев? – спросил его старый институтский приятель. – Хорошая девочка, и программирует хорошо.
– Пусть приходит, – не отказал приятелю Прохор, твердо зная, что найдет повод отказать аспирантке.
Временная аспирантка была ему ни к чему. Ему нужны постоянные и надежные сотрудники.
Лада приехала на следующий день. Постучав, открыла дверь кабинета и посмотрела на него со спокойным веселым любопытством.
Она тогда показалась ему очень красивой. Настолько, что он ненадолго онемел. Но не это было главное. Что-то отличало ее от всех других женщин.
Что-то необъяснимое, понятное только ему одному.
– Вы замужем? – спросил Прохор, когда обрел способность говорить.
– Нет, – удивилась она, все еще стоя у двери. – А это имеет значение?
– Имеет, – кашлянул он и показал ей на стул. – Садитесь.
Она послушно села, глядя на него все с тем же веселым любопытством.
– Я хочу на вас жениться, – сказал Прохор.
Они до сих пор смеялись, вспоминая ту сцену.
Они поженились через два месяца.
Все еще злясь на Ладу, Прохор прошел в спальню, переоделся. Лада пыталась приучить его к сорочкам и брюкам, как полагается директору солидной компании, но не смогла. Летом Прохор носил футболки, зимой свитера и во все времена года джинсы.
– Ладка, я пошел! – крикнул он жене, засовывая в карманы ключи и прочие необходимые мелочи.
Подбежавшая Лада уткнулась носом ему в плечо.
