– А завтра на это загадочное мероприятие что-то на сцену потребуется?
– Не знаю. Вообще ничего не знаю.
Феликс пожал плечами и сказал:
– Тогда я пока пойду. Лопатыч меня уже, наверное, заждался.
– Скажешь, что ко мне заходил. И про завтра, кстати, можешь сказать. Приказ на понедельник секретарь после обеда состряпает, на доску вывесим. А тебя жду к восьми.
Феликс вышел из кабинета.
Николай Николаевич, тем временем, встал, подошёл к книжному шкафу, достал из-за «Афоризмов Фаины Раневской» бутылочку дешёвого коньяка и плеснул в белую чашку с цветочками «лекарство от нервов». Так он называл эту процедуру.
= 4 =
Оказавшись на заднем сиденье глухо затонированного автомобиля и дождавшись, когда помощник сядет на переднее пассажирское и захлопнет дверцу, экстравагантная женщина сняла шляпу и положила на колени. Очки легли на поля, обняв дужками тулью.
– Какое сегодня знойное утро, – недовольно сказала Муругана. – Приходится быть крайне осторожной. Поехали.
Машина тронулась с места.
Сидящий рядом на заднем сиденье мужчина в чёрной форменной одежде без знаков различия, непонятно каких родов войск и неизвестно какой армии, повернул лицо и почти безразлично поинтересовался:
– Ну как, смогла договориться?
Муругана хмыкнула:
– У тебя были сомнения?
– Ну что ты, никаких сомнений. – Мужчина пригладил рукой аккуратно зачёсанные назад тёмно-русые волосы и, слегка прищурив небесно-ледяные глаза, добавил: – Всё, что делает Муругана – приближает нас к общей цели. Великий тайфун начинается с ночного выдоха младенца.
После этих слов Муругана широко улыбнулась.
– Ты сам это придумал?
– Почти, – монотонно ответил мужчина.
– Я, конечно, не младенец, но мой выдох способен изменить этот мир. Не сразу, но ты прав – мы приближаемся к цели всё ближе. Ночь будет править на этой планете, а мы править ночью.
– О, да, принцесса ночи, – с еле уловимым сарказмом сказал спутник.
– Ну-ну, – цыкнула Муругана. – Не советую шутить в мой адрес. Моя миссия крайне серьёзна. И если я почувствую, что что-то выходит из-под моего контроля…
Муругана замолчала, давая возможность собеседнику самому мысленно закончить фразу.
Мужчина как ни в чём не бывало отвернулся к окошку и спросил:
– А кто этот паренёк?
– Какой ещё паренёк? – наигранно сморщила нос Муругана.
– Тот, на которого ты обратила внимание, когда выходила из театра. Мне показалось, что ты даже захотела с ним пообщаться.
– Какой же ты, Аскольд, наблюдательный. Профессиональный цепкий глаз. Браво!
Мимо автомобиля, справа, пронёсся книжный супермаркет. А вот и тот самый перекрёсток, через который всего несколько десятков минут назад переходил Феликс.
Аскольд холодно смотрел на куда-то торопящихся пешеходов. Его забавляло это суетливое копошение в огромном человейнике. И он чувствовал, как остро не хватает элементарного порядка в этом биологическом хаосе.
– Пятнадцать лет безупречной службы не прошли даром, – негромко, но чётко ответил Аскольд.
– Да-да, это я прекрасно помню. За это и ценю. Профессионалы – огромная редкость в наше время.
– Извините, что перебиваю, – донеслось с переднего пассажирского сиденья. Не поворачивая белобрысой головы, мужчина активировал лёгким касанием медиасистему по центру передней панели, на экране которой появилась карта города. – Необходимо уточнить. График и маршрут на сегодня те же?
Муругана плавно повернула голову и, не меняя выражения лица, ответила:
