Сегодня гостей угощают скромно: только сырыми куриными яйцами, зелёным луком-пером и красной редиской. В графинах для детей – безалкогольная шипучка, а для взрослых – винный деликатес из деликатесов – медовуха, которую очень обожал царь Пётр I. Рецепт Соболеву прислали петербургские друзья. Медовуха – гордость хозяина. Её употребляют небольшими дозами, а закусывают только чёрным хлебом.
Впервые в жизни Горка пьёт сырые яйца.
– Ложечкой легонько оббиваешь макушку, осторожно снимаешь скорлупу и плёнку. Посыпаешь солью и опрокидываешь в рот. Вот так, – показывает Рогнеда.
Из-за стола Горка выбирается с основательной тяжестью в животе. Играть уже не хочется. Это понимает баба Лина и собирается домой.
На прощанье дядя Филипп знакомит Горку с лошадью по имени Рыжка.
– Он хороший работяга в телеге, санях, но хорошо ходит и под седлом. Освоишь верховую езду, пересядешь на скакового коня.
Позднее Горка узнает, что русские казаки подразделяют своих верных помощников на лошадей и коней. Последним называют только тех, которые ходят под седлом – в бой, в поход, на охоту.
Горка прихватил со стола вкусную ватрушку (посоветовала баба Лина). Суёт её под нос Рыжке. Тот нюхает, мотает головой, раздумывает, потом осторожно берёт угощенье тёплыми губами. Съедает и кладёт голову Горке на плечо. Какое счастье!
– Вот и познакомились, – потирает руки дядя Филипп, – это главное – понравиться друг другу.
К жизни в условиях природы Горка привыкает быстро. Утрами его будит солнышко. Оно поднимается из-за самой высокой сопки, заглядывает в окно, греет и ласкает лицо. Горка жмурится, потягивается, потом встаёт с кровати. Наливает себе из термоса чашечку травяного отвара, который ему с вечера готовит баба Лина.
В непогожие дни Горка просыпается в тоже время. Способствуют этому уже биологические часы. Это, по объяснению бабы Лины, такой физиологический ритм организма, который ранее был уже настроен солнышком. Конечно, без него мир становится серым, а порою и мрачным. Но Горка не унывает. После травяного чая бегает по огородным дорожкам голым по пояс, делает зарядку и умывается из бочки с дождевой водой. Ему это нравится. В бочке отражается небо и довольная Горкина мордуленция. Р-р-раз в бочку головой! Ох-ха-ха! Вода бежит по спине, груди, коленям, и растирается мохнатым полотенцем. Благодать!
Под окном растёт сирень. Одна ветка её упирается в самую середину крестовой рамы. Когда утренний ветерок колышет ветку, она легонько стучит в стеклину, словно говорит: «Просыпайся! Поднимайся с постели! Смотри, какой дивный день уже начался!» А когда идёт сильный дождик, то листочки сирени подрагивают, а ветка чуть заметно кланяется: «Спасибо тебе, небесный душ, за влагу и прохладу».
Начало сентября. В воздухе то тут, то там вспыхивают длинные искры осенней паутины. Макушки берёз оголяются и походят на рыжие лисьи хвосты. В лесу ещё можно наткнуться на последние грибы – рыжики и моховики, но они все испорчены прожорливыми насекомыми. Утрами железные крыши дачных домов курятся парком. Время собирать урожай картофеля.
– Прежде чем копать, – говорит баба Лина, – надо подготовить хранилище в подполье.
В центре кухни на полу – плотный коврик. Баба Лина оттягивает его в сторону. Под ним оказывается железное колечко. Тянет за него и открывает чёрный квадрат подполья. Щёлкает выключателем. Всё пространство внизу наполняется светом.
