Иду в кабинет, как на казнь.
— Богдан Алексеевич такой странный, — жалуюсь доверительно.
Опережаю Михаила, едва он закрывает дверь кабинета. Я где-то слышала, что лучше первой захватить инициативу.
— Это не новость, Маргарита, — соглашается менеджер. — И вообще, наши клиенты — люди непростые, а так как ты влилась в работу аномально быстро, я посоветовался с начальством, и мы решили ознакомить тебя с секретными досье уже сегодня, а не после двух недель стажировки. Присаживайся.
Да ладно?! Неужели моя фамилия начала оправдывать себя и приносить удачу?! Не мешкая, усаживаюсь на диван и жду, пока менеджер достанет из сейфа секретную папку. Михаил, проделав ряд сложных манипуляций, вынимает красный прямоугольник и подаёт мне.
— Такая тонкая? — удивляюсь, беря в руки сведения, за которые могут, наверное, и убить.
Руки подрагивают.
— Это не развлекательный журнал с историей жизни олигархов в картинках, — отрезает сурово. — Просто полезные факты, которые позволят лучше понимать клиентов и их желания, а также помогут предотвратить их недовольство.
— Сколько у меня времени? — перенимаю деловой тон менеджера.
— До обеда вполне достаточно. Я закрою тебя на ключ и выпущу, когда придёт время перерывов на посещение столовой. Вода есть, — Михаил машет рукой в сторону журнального столика с электрическим чайником, банкой кофе, бутылкой воды и чашками. — Если что-то понадобиться — позвонишь.
Я киваю и, как только в двери поворачивается ключ, открываю папку.
Резиденты в ней описаны не по алфавиту, а по номерам квартир. Я невероятным усилием воли начинаю с первой страницы, а не с последней, где сведения об интересующих меня личностях с четвёртого этажа. А то ведь если начну с Гесса и Вязьмина, потом никого не запомню.
В кратких досье собраны факты, которые действительно всем подряд не расскажешь. Например, точный размер состояния — тут цифры запоминать не надо, достаточно глянуть на количество нулей. Хронические болезни, пагубные пристрастия, психологический портрет в двух словах, а главное — пожелания и предостережения для сотрудников консьерж-сервиса.
Так, например, резидент из одиннадцатой квартиры — строительный магнат, отец семейства и жёсткий делец — имеет пристрастие к унижению. То есть он расслабляется и получает удовольствие, когда его обзывает и унижает, орет на него посторонняя женщина. При этом своей уважаемой супруге он не изменяет — беспорядочный секс его не интересует — и голос на себя повышать ей не позволяет. Особенных женщин ему поставляет наш сервис. Но вот в остальное время этот самый магнат не переносит, когда обслуга смотрит ему в глаза. То есть при разговоре с ним взгляд нужно опускать, иначе он решит, что ты думаешь о его порочном развлечении, и озвереет.
Вот это прямо забиваю себе на подкорку! Такое упускать никак нельзя.
К счастью, проблемных резидентов в «Созвездии» оказывается немного, и самых основных я хорошо запоминаю, повторив про себя пару раз номера квартир и правила поведения с их жильцами.
Удовлетворившись результатом, встаю за водой и размять плечи перед порцией важнейших сведений. Пью жадно, прохожусь по кабинету туда-сюда и сажусь обратно.
Начинаю с жильца квартиры номер тридцать восемь. Скольжу взглядом по строчкам досье. Ну что ж, Богдан Алексеевич не обманул, он действительно очень богат. И умен. Оказывается, огромные деньги он заработал не скульптурами, а грамотным вложением заработанных на них средств и связями, которые тянутся ещё от деда и отца — видных деятелей культуры двадцатого века. Но это ладно. Честно говоря, я подозревала Вязьмина в нетрадиционной ориентации, а у него есть двенадцатилетняя дочь от известной актрисы. Они даже были с ней десять лет женаты. У психиатра Вязьмин тоже не наблюдается, и рассудок его в полном порядке. А странное поведение скульптора тот, кто создавал досье на Богдана Алексеевича, считает «игрой с целью создания имиджа чокнутого гения для последующих манипуляций». О! В этом он точно профи!
