Хорошо, что Апостолу в свое время свезло познакомиться с Панкратием Курочкиным. У купца были какие-то торговые интересы в Малороссии, и Даниле хватило ума приветить его в своей миргородской резиденции…
Апостолу город понравился. Конечно, Киев был краше, ни о каком сравнении не могло быть и речи, но и Астрахань впечатляла. Она состояла из трех частей – Кремля, Белого города и Земляного города. В Кремле находились хоромы губернатора и митрополита, приказная палата, Троицкий мужской монастырь, Успенский собор и почти две сотни дворов, в которых жили дворяне, священники, стрельцы, монастырские служители и посадские люди. Кремль был хорошо укреплен, и в случае осады города мог укрыть за своими стенами всех его жителей.
Площадь, которую занимал Белый город, была в три раза больше территории Кремля. Его тоже окружали каменные стены с башнями, но укреплен он был похуже. Белый город славился своей торговлей. Торговые ряды – большой, рыбный, мясной, калашный, ветошный, шапошный, сапожный – ломились от товаров; как рассказал миргородскому полковнику купец Курочкин, в торговых рядах было больше трехсот лавок. В восточной части Белого города, за торговыми рядами и гостиными дворами (их было три – Русский, Армянский и Индийский), располагался Спасо-Преображенский мужской монастырь и Благовещенский женский монастырь.
В Белом городе насчитывалось более полутора тысяч дворов. В них проживали дворяне, духовенство, стрельцы, работные люди и иноземцы.
К Кремлю и Белому городу примыкал Земляной город. Он начинался от Крымской башни у Волги. Эта часть Астрахани была окружена земляным валом и деревянными стенами с башнями. Земляной город – это почти сплошь небольшие дома и грязные улочки. На юго-востоке Земляного города раскинулась армянская слобода, где жили армяне, грузины и греки. В юго-западной его части находилась татарская слобода. Здесь был базар и мечети. В Земляном городе находились склады, рыбная и садовая конторы, бани и ремесленные мастерские. Вдоль его стен, по обоим берегам рек Кривуш и Кутума, тянулись виноградники, сады и огороды.
«Красиво… – думал Данила Апостол, любуясь видом на Заманский сад и реку. – Зелень, цветы… пчелки жужжат. Медом пахнет… А Украина все равно краше. Эх, где ты родная сторонка!»
– Пан полковник, приехали!
Голос джуры Ивана Сербина заставил задумавшегося Апостола вздрогнуть. Он в недоумении перевел взгляд на юного казака, который указывал нагайкой на ворота постоялого двора, и какое-то время рассматривал джуру, словно впервые увидел.
Наконец сообразив, где находится, миргородский полковник тяжело вздохнул, спешился, отдал поводья Ивану и неспешной походкой, немного косолапя, как все, кто много ездит верхом, направился в отведенные ему покои.
Там его уже ждал гонец. Увидев запыленного и загорелого до черноты казака, Апостол почувствовал, как в груди сильно забилось сердце. Перед ним стоял один из самых верных и надежных его слуг, волох Петря Бурсук, бывший запорожский пластун.
Апостол и Петря были земляками. Отец миргородского полковника, Павел Ефремович, был выходцем из Валахии и принадлежал к старому знатному роду. Поселившись на Левобережной Украине, он записался в казацкое войско и вскоре пробился в старшины. В 1658 году Апостол-старший стал сотником, через год – полковником Гадяцького, а позднее и Миргородского полков. Во время военных походов его не раз избирали приказным гетманом Левобережной Украины.
