Орлинский подумал о сегодняшней встрече с Зинаидой Ивановной. Всё как-то необычно. Название сценария – надо же! – «Золото Карамкена» … Это словосочетание придумал сам Юрий ещё много лет назад, когда у него родилась мысль снять приключенческий фильм. Никому об этом не говорил, нигде не записывал – и вот на тебе. Зинаида Ивановна Богданова, именно с таким предложением. Мистика прямо!
Вот на столике папка. В ней сценарий. Открыть? Нет, пожалуй. Подожду до понедельника.
У Юрия появилось устойчивое чувство, что как только он откроет папку, возьмет в руки сценарий и прочтет первую строчку, пути назад не будет и надо будет официально соглашаться на сотрудничество. Но нужно быть честным перед самим собой: он понимал, что он согласен, даже не читая. В папке не просто сценарий, а что-то гораздо большее…
Орлинский глянул на часы. Пять часов вечера. Подошёл к окну. Стемнело. Купол храма, детская площадка. Завтра по плану тренировка…
Тааак.
Мысль посетила моментально. Пойду гульну по Тверской, дойду до Маяковки, там есть классный кабачок, сяду там, съем стейк, послушаю музыку и обратно домой, спать пораньше лягу. А перед сном фильмец гляну. Ну а чего? Нормальная тема!
Идея понравилась Юре, и теперь осталось её воплотить. А тут раз и – звонок: дал знать о себе телефон. Орлинский глянул на монитор телефона и обрадовался: звонил армейский друг. Как прочувствовал ситуацию, а? Интуиция!
– Юрец, привет! Ты где, братуха? Уже разминаешься небось с красотками?
Орлинский улыбнулся: Саня, рок-барабанщик и по совместительству рыбный технолог, понимал в жизни всё.
– Саня, привет! Я пока дома, собираюсь поесть мяска на Маяковке. Помнишь, мы там как-то вместе были, тебе ещё солистка понравилась в платьице в горошек?
– Ооооо! Конечно, помню! Давай, братан, вместе посидим! Я своих в Питер отправил, на «Сапсан» посадил, сейчас с Ленинградского на метро прыгаю – и к тебе. Где встретимся? Сразу в кабаке?
– Давай сразу. Я сейчас администратору позвоню знакомому, чтобы столик из резерва оставил, а то пятница-развратница, а дело к вечеру, народ гуляет! Через сорок минут встречаемся там. Успеешь, Сань?
– Юра, конечно успею! До встречи! Конец связи!
– Давай! Жму лапу!
Орлинский и Саня подружились в армии на почве рок-н-ролла, ну и немного единоборств. Хоть Саня и носил очки, дразнилка из детства «у кого четыре глаза, тот похож на водолаза» ему не подходила: парень крупный, здоровый, шеи нет совсем, подбородок квадратный, хрен промажешь. Ну разве это водолаз? Он ни в один гидрокостюм не влезет! А где на такую репу шлем найти? Нет, он не водолаз. Он – батискаф! Вот так к нему и приклеилось ласковое и, самое главное, точное прозвище Батискаф. Сокращенно – Ботя.
Не одно десятилетие прошло после армии, а Саня – по-прежнему с позывным Ботя – в надёжном дружеском строю. В свободное от работы время барабанит в рок-группе, которая исполняет каверы лучших рокеров, а работа связана с рыбой. Он её солит, маринует, сушит, даже колбасу из неё делает. Короче, рыбный технолог. Химичит, чтобы вкусно было. Говорит, что всё безопасно, но сам что-то не употребляет эту продукцию, предпочитает свежачок с Камчатки. Общение Юры и Сани обоим доставляло удовольствие: и попить, и песни поорать, и в студии вместе поиграть. Причём никаких дел. Только дружба и, соответственно, помощь друг другу, если что.
Орлинский надел любимые джинсы, кофту на молнии, потёртую кожаную куртку, натянул спортивную шапочку и, сказав консьержу «добрый вечер», вышел в переулок. До Тверской рукой подать, а там по прямой до Маяковки – хоть глаза закрой и иди, главное – лбом ни в кого не врезаться. Воздух бодрил: всё-таки ноябрь на носу. Жаль, пока снега нет. Ну, может, к Новому Году насыплет.
