Например, вы целый день тяжело работаете в поле, в саду, с вас льется пот. Ночью у вас будет отличный сон. Конечно, днем вы о сне и не думаете – вы ведь настроились на тяжелую работу, а мысли о сне не вяжутся с хорошим трудом. Но тут нет противоречия! Тяжелая работа днем подготовила вас к отдыху, и ночь будет глубоким расслаблением.
Нищие спят лучше всех. Императоры не могут спать, потому что императоры забыли диалектику жизни. Вам нужны две ноги, чтобы ходить, вам нужны две руки, вам нужны два полушария мозга.
Сейчас это уже стало общепринятой истиной: вы можете решать трудную математическую задачу, при которой задействована одна часть сознания, а затем долго и упорно заниматься музыкой – но из-за того, что при этом используется другая часть сознания, все это не превращается в одну изнурительную работу. Когда вы трудитесь над математической задачей, «музыкальная» часть вашего сознания на самом деле отдыхает; когда же вы занимаетесь музыкой, отдыхает ваше «математическое сознание».
В университетах и школах по всему миру мы устраиваем перемены между уроками каждые сорок минут, потому что, как выяснилось, после сорока минут напряженного внимания та часть мозга, которая работала, устает. Просто смените предмет, и она начнет отдыхать.
Сидя здесь, со мной, налейте в стакан сока как можно больше. Почувствуйте тишину в ее самой глубине – и после этого вы сможете, если хотите, кричать с крыш.
Здесь нет никакого противоречия, ваши крики с крыш – это просто часть диалектического процесса. Ваше молчание и ваши слова – это просто как две руки, две ноги, день и ночь, периоды работы и отдыха. Не отделяйте их друг от друга, как противоположности; это было тем самым заблуждением, от которого пострадал весь мир.
Восток подарил миру великих гениев, но он и сейчас живет так же, как раньше, в эпоху бычьих повозок – и все потому, что все эти гении просто медитировали. Их медитация так и не стала действием. Если бы они помедитировали несколько часов, а потом использовали бы ту внутреннюю тишину, которой достигли, внутренний покой и способность к медитации для научных исследований, Индия стала бы богатейшей страной на свете – как с точки зрения внутреннего, так и внешнего.
То же самое верно и в отношении Запада: Запад породил великих гениев, но все эти гении занимались только вещами, внешними объектами. Они совершенно забыли о самих себе. Время от времени тот или иной гений об этом вспоминал, но было уже поздно. Альберт Эйнштейн на смертном одре сказал – а последние слова, помните, – это самые важные слова из всех, какие человек произносит в жизни, это заключение, сама суть его опыта. Так вот, его последние слова были: «Если я мог бы родиться заново, я хотел бы стать сантехником. Я не хочу снова быть физиком. Я хочу стать кем-то очень простым – например, сантехником».
Уставший мозг, выжженный мозг… и при этом какими были его достижения? Хиросима и Нагасаки. А ведь этот человек мог стать Гаутамой Буддой. Он обладал таким пониманием, такой научной проницательностью, что, возможно, мог бы пойти и дальше, чем Будда, потому что, когда он смотрел на звезды, его взгляд проникал в них глубже, чем взгляд любого астронома до него. Все это одна и та же сила; дело только в том, куда она направлена.
Но зачем останавливаться и застревать на чем-то одном? Почему нельзя оставаться в обоих измерениях? Что за необходимость зацикливаться на одной теме? «Я могу смотреть только наружу, я не могу смотреть внутрь», или наоборот. Главное – научиться смотреть глубоко и использовать это умение в обоих измерениях. Эйнштейн дал миру более совершенную науку, более совершенные технологии – но при этом он мог бы создать и лучших людей, лучшее человечество.
