, прилипшую лбом к иллюминатору. Демонстрируя свою крайнюю неприязнь к человеческой особи,
Тарантул выплюнул в её сторону ядовитую жёлто-зелёную липкую слюну.
– Ой-ой!!! Ouch! /aʊtʃ/ ‒ громко вскрикнула Моника.
Девочка с волосами цвета медного каштана от ужаса отпрянула назад. Она нервно резко опустила штору на окошке и буквально вжалась в своё пассажирское кресло.
– Спокойно! В корпусе фюзеляжа все входные двери и эвакуационные люки с выходом на крыло надёжно автоматически заблокированы, ‒ вслух оценил обстановку капитан, думая, что Моника не понимает по-гречески.
Происходящее за бортом указывало на то, что нештатная ситуация имеет предпосылки к стремительному развитию.
– Хотя, поди узнай возможности этого «пришельца». Уже начал плеваться, а там гляди и атаковать вздумает, – рассудил капитан на родном греческом языке.
Побледневшая Моника поджала ноги. Пилот, заметив, что Моника ещё больше округлила глаза и побледнела, осознал, что девушка, возможно, понимает по-гречески.
– Да мы сейчас этому уроду такую взбучку устроим, ‒ с натянутым оптимизмом произнёс по-гречески капитан авиалайнера.
Стремясь обеспечить безопасность пассажиров, капитан уже собрался бежать в кабину пилотов пассажирского авиалайнера, чтобы информировать экипаж о случившемся, совершить манёвр и каким-то образом попытаться сбросить гадкое паукообразное.
Но тут противный Паучище-Великан, выплеснув свою ядовитую желчь в сторону человеческого детёныша, спрыгнул в атмосферную бездну, как будто его и не было вовсе. Корпус авиалайнера в очередной раз качнулся.
Капитан воздушного судна осознал, что опасность миновала.
– Pish! Pish! Pish! /pɪʃ-pɪʃ-pɪʃ/, – быстро трижды сплюнул через левое плечо капитан на британский манер.
По жесту было видно, что для надёжности мужчина хотел ещё постучать трижды и по дереву, следуя народным приметам, но подходящего деревянного объекта рядом не наблюдалось.
– «Тьфу-тьфу-тьфу», ‒ тут же по-русски отреагировала Моника.
Интуиция подсказала капитану, что Моника его продублировала.
– Μπράβο! /брáво/. Welldone! ‒ эмоционально подбодрил юную пассажирку капитан, сказав «отлично!», «молодчина!», на радостях перемешав греческий и английский языки.
Моника улыбнулась капитану в ответ.
– Θεός φυλάξοι! /theós fyláxoi/, ‒ тихо произнёс капитан на своём родном греческом языке, что означало «Боже упаси!».
Юная рыжеволосая пассажирка утвердительно кивнула головой в ответ. Стало окончательно ясно, что девушка понимает по-гречески.
– Phew! /fjuː/ Whatarelief! I'm so glad! Have a nice flight, young lady! ‒ высказался по-английски капитан, что означало: «Уф! Какое облегчение! Я так рад! Удачного полёта, юная леди!».
– I'llneverforgetthisflight! ‒ добавила Моника тоже по-английски, что означало «я никогда не забуду этот полёт!».
– Believeme, Iamtoo, – произнёс напоследок капитан, что означало «поверьте, я – тоже».
Пилот вежливо кивнул девушке на прощание и устремился в кабину экипажа.
