– Остается надеяться, что ломать равновесие посреди Ипподрома действительно будет не с руки, – пробормотал Димитрий. – А то ведь так можно и костей не собрать…
Чуть слышно цыкнув зубом, он стал набирать номер Лидии.
– Да! Бог благословит! – поздоровался Кирик, схватив поднесенную трубку. – Срочно бросай все, и сюда. Никому не слова. Скажи: кому-нибудь плохо стало. Анну захвати по дороге. Жду!
Отдавая трубку помощнику, митрополит посмотрел на него уже спокойнее.
– Ну, и что же твои выкладки? Разве мы предполагали такой оборот?
Димитрий слегка пожал плечами и открыл рот, но заговорить не успел.
– Ну, всё равно, – отчеканил Кирик. – Глупо было думать, что это затишье надолго. Всё было запрограммировано, начинается новая фаза отношений. Но каков Стратиотис! – процедил владыка сквозь зубы. – Благочестивец…
– Он не так плох. Теоретически, он наш единомышленник, владыка.
– Запомни, дружок, нам с тобой не нужны единомышленники, – наставительно заметил Кирик. – От них никакого толку, если они не свободны в действиях. Лучше один противник, который в нужный момент вынужден будет сделать то, что мы скажем, чем сто единомышленников, которые сделают потом то, что скажут другие. Пусть единомышленники лучше иконами машут, с ними нет смысла работать.
Митрополит, очевидно, уже совсем успокоился и вошел в обычный деловой раж. Его пальцы забегали по клавиатуре.
– Но вот с Панайотисом поработать придется, – произнес он неожиданно. – Чтобы другим неповадно было.
Лидия с Анной появились быстро. Совсем еще нестарые женщины, энергичные, хорошо и дорого одетые, они служили в солидных учреждениях, хотя и не на первых ролях. Примчавшись в Свято-Гликериевскую обитель посреди рабочего дня, дамы вошли в кабинет Кирика слегка запыхавшись и встали у порога с лицами, на которых читались обожание, радость и тревога.
Благословив посетительниц, митрополит сразу приступил к делу. Он был по-военному краток и точен.
– Собирайте как можно больше народа. Пусть девочки звонят всем, кого знают. Во все братства, во все сестричества. Тысячу человек, не меньше. Говорите, что церковь в беде. Вот, возьмите книжки, сколько унесете. Они уже с благословением.
Кирик указал на громоздившуюся в углу груду изданий в глянцевых обложках. На каждой было написано «Митрополит Кирик Ираклийский. Как спастись современному человеку». Под названием красовалась цветная фотография: респектабельное семейство, выбравшись из автомобиля, направляется к дверям храма.
Пока встревоженные женщины набирали книги в большие пакеты, Кирик расхаживал по кабинету. Но когда Лидия с Анной подошли к нему под прощальное благословение, он вдруг удивленно воскликнул:
– Как! А вы разве обедать не останетесь? Мы сейчас обедать будем.
– Владыка, мы с радостью, но работа…
– Ничего, за пять минут не уйдет! Димитрий, звони послушнице, пусть собирает на стол.
На обед подали вареный в вине рис, три сорта сыра, множество салатов, белое вино в кувшинах. Но главным блюдом был, конечно, огромный налим, обложенный маслинами.
– Ешьте, ешьте, – приговаривал митрополит, накладывая яства в тарелки своих гостий; Димитрий тоже присоединился к пиршеству. – Я уж вчера хотел выбросить все это, но потом подумал: вдруг Лиди с Ани придут? – пошутил он и расхохотался.
Женщины тоже засмеялись.
– Владыка, вы такой веселый!
– Да! – ответил митрополит. – Я не люблю унывать!
Он и вправду веселился от души: перестал напряженно щуриться, шутил, резвился и предлагал тосты. Но когда от налима остался лишь хребет, владыка вдруг снова стал серьезен.
