В ПРЕДДВЕРИИ СОБЫТИЙ
Наступил август.
Рано утром в субботу привёл себя в порядок: в вагончике принял душ, переоделся.
Изнуряющая жара не была страшна, когда есть китайский зелёный чай, крупно листовой под №95 и красное грузинское вино в холодильнике.
Странное возбуждение не покидало меня с момента возвращения из Самарканда вторые сутки. Хотелось ускорения событий, даже забыл, что вчера с Виктором пил только холодное вино и не ужинал. Тушёное мясо из ресторана остывало в холодильнике.
Клаксон «Волги» Половинки привёл меня в действие. Включил плитку и поставил кастрюлю с мясом разогреваться. Скоро из открытых дверей вагончика распространился аромат тушёной баранины, а во второй кастрюле разогревались куски лаваша. Всё это оказалось на столе, до боли знакомого кабинета. Бурдюк с холодным вином украшал этот скромный завтрак специалистов урановой промышленности.
– Может, тебе время переселиться жить сюда, в соседнем вагончике есть кушетка-топчан. Возьми с собой любимое полотенце, зубную щётку, а всё остальное здесь есть. Может тебе непривычно спать в незнакомом месте?
– Кончай издеваться, над пожилым, почти, больным человеком! Я привык к определённому комфорту и некоторым жизненным устоям, к твоему же военно-полевому стилю не привыкну никогда! Лучше давай, угощай раннего гостя!
– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! А не сделать ли нам эту песенку Вини – Пуха гимном нашей масонской ложи? Где тебе ещё нальют бокал холодного красного вина, кроме братца-масона?
Мы завтракали, с удовольствием потягивая холодное кислое вино, и рассуждали о предстоящей экспедиции в пустыню: вдруг от Имама поступят какие-либо новости о поисках пастухов эмира, и как нам лучше организовать эту экспедицию. В этот момент зазвонил телефон и Виктор сказал, что через 15 минут приедут наши друзья с важными новостями. Калиф только что вернулся из Самарканда. Люди Имама нашли старого столетнего пастуха – главного пастуха всех огромных стад эмира Бухарского. Много лет старик пас отары эмира, а потом его сын и близкие родственники на северных склонах Гиссарских гор. Это была очень малолюдная местность: до сих пор, всего несколько кишлаков, которые в основном и обслуживали отары Эмирата. Они были обязаны заготавливать корм для овец во время зимних стоянок в огромных кошарах, которые располагались у подножия гор. Имам немедленно вызвал из Навои Калифа, который и отправился с его личным секретарём к старому пастуху.
А дальше – рассказ старшего сына пастуха в переводе Калифа и в моём литературном изложении.
РАССКАЗ СЫНА ПАСТУХА
Сын старого пастуха – рослый, крепкий, сам уже старик под 80 лет, с парализованной левой рукой, подвязанной чёрной повязкой за шею, очень походил на своего столетнего отца. Он и стал проводником Калифа и личного секретаря Имама, чтобы показать, где были когда-то кошары эмира.
Первые две кошары были уже хорошо известны, разрослись в большие населённые пункты и Калиф со своими спутниками, даже не стали останавливаться. Поехали к самой дальней, у отрогов горного массива Мурун-Тау (одной из ветвей Гиссарских гор). Путникам пришлось проехать почти 100 километров грунтовой дороги, проходившей по дну бывшей реки Заравшан, которая в те времена была ещё полноводной. Вскоре после войны, в пятидесятых годах, когда в Узбекистане стали делать посевы и выращивание хлопка (основной культуры земледелия), вода в реке исчезла, практически навсегда.
