Когда Кортес услышал об этом одностороннем объявлении войны, его первой реакцией была ярость; Петр Мартир в Испании (старой, не Новой) упоминал, что «его шея раздулась» от таких дурных вестей. Однако Диас дель Кастильо, который был с Кортесом в это время, писал, что тем овладела глубокая задумчивость; поскольку по натуре он был человеком горячим, он старался не позволять подобным эмоциям брать над собой верх{237}.
Кортес послал против Олида отряд преданных людей под предводительством своего кузена Франсиско де Лас Касаса с пятью кораблями и сотней солдат{238}. За короткое время они добрались до Триунфо-де-ла-Крус в Иберасе и начали высадку. Олид попытался им воспрепятствовать, и между Касасом и Олидом завязалось короткое морское сражение. Последний, должно быть, чувствовал, что его окружают враги уже с тех пор, как ему пришлось за несколько дней до этого отправить два отряда своих людей вдоль реки Печин, чтобы попытаться остановить, а то и захватить в плен Хиля Гонсалеса де Авилу, вечного искателя приключений, который приходился старшим братом другу Кортеса Алонсо де Авиле и который теперь продвигался к северу из Панамы{239}. Поэтому Олид предложил кузену Кортеса Лас Касасу перемирие, и тот согласился некоторое время оставаться на борту своего корабля.
Однако увы, ему пришлось пожалеть о своем мирном решении! Налетевший шторм выбросил Лас Касаса на берег, и он потерял тридцать человек и все свое оружие. Ему пришлось отдаться на милость Олида, а вскоре к нему в его заключении присоединились Хиль Гонсалес де Авила и бывший паж Кортеса Хуан Нуньес де Меркадо, которые были схвачены, когда они пробивались к северу.
Олид был в восторге от такого неожиданного поворота событий, и поспешил написать Веласкесу на Кубу, хвастаясь, как он всех перехитрил. Но Веласкес умер в апреле, так и не успев прочитать это письмо. Он послал одного из своих офицеров, Педро де Брионеса, ветерана испанских войн в Италии, установить свое владычество в нескольких близлежащих поселениях. Однако Брионесу нельзя было доверять, поскольку он замышлял вновь присоединиться к Кортесу в Мехико.
В этот момент Лас Касас и Хиль Гонсалес решили убить Олида: это было достаточно просто сделать, поскольку, хотя они и были скорее пленниками, нежели спасенными, в кандалы их все же не заковали. Они раздобыли несколько ножей для разрезания бумаги, и пока Гонсалес де Авила отвлекал Олида разговором, Лас Касас схватил его за бороду и попытался перерезать ему горло. Гонсалес де Авила тоже ткнул его несколько раз. Однако Олид оказался живучим: он вырвался от них и убежал, скрывшись в чаще. Лас Касас бросил клич: «Ко мне, все, кто за короля и Кортеса и против тирана Олида!».
Последнего никто не поддерживал, и вскоре он был выдан. Против него быстро и наспех собрали суд, на котором выдвинули обвинение в мятеже. Лас Касас потребовал для него смертного приговора – и итоге Олиду, одному из великих людей, участвовавших в завоевании Мексики, отрубили голову на площади в Нако. Победители основали на этом месте город, который они назвали Трухильо, поскольку Лас Касас был родом из города с таким названием в Эстремадуре. После этого они с Гонсалесом де Авилой принялись готовиться к возвращению в Мехико.
Эти столь благоприятные для Кортеса события произошли в сентябре 1524 года, но он, не зная о них, решил снарядить против нового врага собственную экспедицию. Его целью было наказать Олида. Это было сомнительное решение, и он, должно быть, впоследствии горько сожалел о том, что принял его. С какой стати он решил, что это необходимо, до сих пор остается загадкой. Почему, по крайней мере, он не подождал, пока до него дойдут вести о результатах экспедиции Лас Касаса? Все его друзья советовали ему не покидать Мехико-Теночтитлан, но он их не слушал. Возможно, он попросту устал от административных проблем и жаждал возвращения к походной жизни.
