Время от времени ей приходилось восседать на высоком троне из мрамора в храме с белыми колоннами. Тогда Изиду одевали в золоченые одежды, ее прислужницы собирали волосы высоко в хвост и, распределяя по голове, украшали их драгоценностями – красивыми каменьями. К ней приходили люди и спрашивали что-то или просили о чем-то.
Изредка приходили жрецы и учили каким-то ритуалам. Она уже знала каждое движение и делала их почти автоматически. Но для чего этот ритуал, жрецы не говорили, и поэтому Изида не вкладывала в них не мысли, ни чувства, а делала все машинально.
Но больше всего она любила свой уголок у ручья и проводила там все оставшееся время. В храме было скучно, холодно и одиноко, хотя и было там много людей. А у ручья всегда ей было хорошо, как в своем родном доме. Да это и был ее родной дом. Её принесли сюда еще в младенчестве, и она жила здесь. Несколько раз в день приходила женщина, которая её кормила молочком. Но она подходила только тогда, когда Изида обращала на нее свой взор и радостно тянулась к грудям, полным молочка. Но когда она стала постарше и её начали кормить звери орешками, ягодками, женщина перестала приходить.
Изида любила эти деревья и кусты, эти травинки и цветочки. И знала, что они тоже любят ее. Она часто разговаривала с ними, и они её многому научили за все эти годы. У Изиды здесь были друзья: звери и птицы. Они заботились о ней, кормили и мыли, когда она была еще совсем маленькая. Играли с ней и учили. А она любила их всех. Однажды огромный орел, живущий неподалеку, прилетел, взял ее под руки и поднял высоко в небо. И тогда она впервые увидела голубую полоску реки и полюбила ее. Увидела, как красива земля. Тогда она испытала истинный восторг от увиденного. И очень радовалась, когда он прилетал. Он поднимал ее раз в семь дней, до тех пор, пока она не стала для него тяжела…
Она увидела его однажды на рассвете. Красив, высок, хорош собой. Он по лесу гулял. Он жил в том же лесу, где и она жила…
– И как же до сих пор они не повстречались.
Он на неё смотрел и восхищался. Не так, как все, иначе и теплей.
– Зачем ты здесь? Кто ты, зачем пришел? – заметила его она.
– Я здесь живу. Я Тутмос, сын жреца и сам наследный жрец.
– Я просто тут гулял. А ты Изида! Знаю я тебя.
– Встречались мы?
– Встречались! Была ты крохотной совсем, на руки брал тебя, и ты мне улыбнулась.
– В тот первый день, когда я здесь была?
– Да. В первый день прихода твоего сюда. Когда ты появилась. Ты плакала тогда и глаз не открывала. Я взял на руки крошечку, тебя, ты плакать перестала и улыбнулась мне, открыв глаза.
– Ты нежен был со мной. А я тогда грустила по маме и отцу. Но все это давно так было, – промолвила она и замолчала, нахлынули воспоминания, но вдруг Изида отмахнула их.
– И что, ты тут живешь? Как долго?
– Живу я так же, как и ты, с рожденья своего. И так же сирота, как ты. Нет мамы и отца. Но звери их мне заменили, и жрец учил премудростям своим.
– А хочешь покажу тебе свой уголок, где я живу, в любви пространстве?
– Ну что же, покажи.
– Пойдем смотреть, – и взял он за руку её так ласково и нежно, что сердце встрепенулось у нее. Пришла любовь, и счастьем одарила…
Так виделись они. Встречались и болтали, и со зверьми играли. Делились мыслями. О сокровенном говорили. Рассказывали о себе.
Тянулись дни, года прошли в беспечности и счастье. И по велению жреца он обучал её. И так же по весне она в день равноденствия рождалась в солнечном луче на башне и с солнцем света уходила.
