На подходе к дому вдруг затылком чувствую холодок. Замираю. Оборачиваюсь.
Вокруг лишь темнота. Брр! Кутаюсь в худи, ускоряюсь. И отчётливо слышу шаги сзади. Мамочки! Оборачиваюсь и вижу мужчину в темном. Он замирает, не двигается.
Даже не боится, что его спалят?
Достаю мобильный, чтобы вызвать полицию, но, как назло, девайс сел.
— Блин! — ругаюсь себе под нос и срываюсь на бег.
Мужик несется следом, забегаю в подъезд. Пытаюсь закрыть дверь, но он сильнее. Рывком распахивает её, возвышается надо мной. Тяжело дышит. Снимает капюшон летней куртки...
А я холодею. От страха перехватывает горло.
— Ты?
10. Глава 9
Богдан
За три дня до вечеринки...
— Стрит флеш, — бросаю на игровой стол карты, делаю глубокую затяжку.
Сидящий рядом Саня ухмыляется.
— Пас, — закуривает, не спуская глаз с оппонента.
Мы смотрим на Вано. Лицо парня всё красное, в глазах больной блеск. Лоб покрыт испариной. Игроман. Готов поставить на кон всё, даже жизнь матери.
— Блядь! СУКА! — выпаливает, швыряет карты, подскакивает. — Я не мог всё проебать! НЕ МОГ!
Выпивает виски до дна. Льёт еще, расплескивая бухло стоимостью с его почку. Люблю смотреть на агонию проигравшего.
— Богдан! — выпаливает. — Я хочу отыграться!
— Вано, Вано, — с наслаждением цокаю языком, — ты и так уже просрал всё, что у тебя есть. Папочка не погладит по головке.
Ванька — тупой мажор, мнящий себя криминальным авторитетом. Но папаша постоянно вытаскивает его из всех передряг.
— Я найду бабки! НАЙДУ! — рычит, смахивает пот со лба, бесится. — О! У меня есть кое-что получше денег, Богдан. Ты же любишь красивых сучек?
Выгибаю бровь. Да, женщин я люблю. Даже очень.
— Вот! Её хочешь? — он вручает мне свой телефон.
На треснутом экране фотография милой девочки. Она молоденькая, свежая, с белой кожей.
Залипаю.
Снимали явно зимой, щёчки малышки пунцовые от мороза. Не могу глаз отвести. Она в милом белом пуховичке и шапочке с лисьими ушками.
Рыжеватые волосы отливают огнем в свете зимнего солнца. Взгляд открытый, счастливый. Натуральная, губки пухлые. Что же ты творишь, Ваня? Отдавать такую крошку нам...
— Какая лисичка, — ухмыляется Саня, глядя на фото, — ну, что думаешь?
— Ей хоть восемнадцать есть? — выгибаю бровь. — Она же совсем молоденькая. Присядешь, Вано.
— Она так выглядит! Так-то Алиске уже... вроде двадцать есть. Ну что? Ставлю её на кон. Если проиграю, берите девку. Но предупреждаю: рот рабочий, а всё остальное так себе. Ебется без отдачи. Холодная совсем. Потому я её и послал.
Стискиваю зубы. Я прекрасно знаю разницу между бывалой шалавой и ангелом. Сейчас передо мной фото если не девственницы, то невинной девочки. И моё порочное нутро выползает наружу, желая осквернить её...
— Там еще фотки есть! Она голая, можете заценить! — продолжает уламывать нас Вано.
— Блядь, ты ебанутый? — рычу. — Зачем девчонку так подставляешь? Мудака кусок.
Выхожу из фотографий, нахожу папку с названием «Алиска» и безвозвратно удаляю. Все фото подчистую. Швыряю мобилу на пол, затем смачно наступаю ногой.
Слышится хруст пластика.
— ЭЙ! Это мой телефон! — верещит Вано.
Встаю, беру из стола блокнот и перьевую ручку. Кладу перед Ванькой.
— Пиши её имя, фамилию, адрес.
Он покорно скребет ручкой по шершавой бумаге. Забираю, швыряю рядом с фишками.
— Ставка принята, — жестко говорю.
Вижу, как алчно блестят глаза мажора. Ну-ну. Посмотрим.
И, конечно же, Вано проигрывает. Беснуется, умоляет дать ему в долг. Клянется отыграться.
