-Сразу точно не скажу, но помнится мне, что
туда входит дом в два этажа, есть земля, ее отдали в аренду крестьянам, они
налоги платят, и за аренду хозяйке отдельно. Рядом городок, Нойфельштатд, он
небольшой, но стоит в выгодном месте, как раз дороги пересекаются - из Беллина
и из Чахении идёт единственная дорога. Раньше городок точно был приписан к
вдовьей доле, но что там дядюшка мог своей волей начудить - надо проверять. Но
в любом случае - она легко проживет на доходы со своей доли. А ты объяви меня
наследником, как внучатого племянника, своей волей. И этот вопрос закроется раз
и навсегда. Я тогда сейчас скажу, чтобы готовили экипаж, поеду в Нойфель.
Может, и на похороны успею. Хотел верхом, но лучше посплю в дороге, Ансельм прав,
устал я что-то.
Иоганн вышел из кабинета, отец и младший брат
смотрели ему вслед. Потом Ансельм сказал:
-Папа,
может, и в самом деле, Иоганн тащит непосильную ношу? Всё-таки в его молодом
возрасте возглавлять и внутреннюю и внешнюю тайные службы - не тяжело ему?
Король, а это был именно он, спокойно
улыбнулся.
-Сынок,
ты не смотри, что Иоганн внешне вроде бы излишне худощав, нервен. Это всего
лишь одна из его масок. На самом деле, он стоек и надёжен, как скала. Придет
время - и он будет опорой и помощью для Фридриха. Впрочем, как и ты. Дипломатия
- тоже нелёгкая стезя. А мы с мамой, надеюсь, сумели воспитать достойных
сыновей. Ладно, мне надо работать. И про вдовью долю для этой девочки надо бы
узнать поточнее.
К
сожалению, за круговертью дел, король забыл об этом.
В
ПОМЕСТЬЕ
С утра, позавтракав и забрав припасы, поехали
за бренными останками. Было слишком тепло, чтобы обойтись без бальзамирования.
Но все равно пришлось брать в аренду похоронные дроги. Что увеличило наш
караван, но скорость передвижения практически не уменьшило - возница на дрогах
был лихой, останкам было уже без разницы, а мы все, желая уж поскорее прибыть в
конечную точку путешествия, просто закрывали глаза на отсутствие скорбности
процессии.
Я ехала в дормезе вместе с Ульрикой,
полулёжа после вчерашних кавалерийских подвигов, охая при каждом случайном
толчке. Михель передал Ульрике какую-то мазь, буркнув, что госпоже баронессе
это поможет. Мазь пахла ментолом, и не выглядела опасной для жизни. Поэтому я с
помощью служанки намазюкалась и к обеду чувствовала себя сносно.
В остальном наше путешествие шло по плану,
без происшествий. Лишь ближе к вечеру Михель отправил одного бойца в небольшую
деревеньку, мимо которой мы проезжали, чтобы из харчевни заказать еду нам на оставшийся
отрезок пути. И чтобы подвезли на телеге к окраине деревни. В общем, доставка фаст-фуда, как она есть.
Ели на ходу, возницы на наших двух каретах менялись, чтобы не уснуть, а возница
на дрогах горланил песни, подбадривая себя. Более дикой похоронной процессии я
ещё не видала. Хотя какие мои годы,
ныне обновленные.
Встречали нас в скорбном молчании, лишь
высокая сухопарая женщина, неопределенного возраста, в сером строгом платье,
чепце, со здоровой связкой ключей на поясе (ключница? экономка?), периодически
всхлипывала, поднося к лицу кружевной платочек. Вперёд выступил мужчина лет
сорока пяти на вид, немного полноват, круглое, добродушное лицо. О чем-то
коротко переговорил с Михелем. Мы с Ульрикой стояли у дормеза, не зная, как
поступить - то ли подождать невесть чего, то ли просто молча войти в дом. А он
был хорош!
