Соколов обернулся, словно в замедленной съемке, испытывающе взглянул на меня и, растянув губы в подобие улыбки, повторил:
– Подожду Максима внутри. Откройте, Кирочка.
– Боюсь, что не могу этого сделать, – развела руками я.
– Потому что?..
– Потому что на этот счет получила четкие инструкции. Без разрешения господина Минаева никого не впускать.
Виктор Андреевич поставил перед собой трость, обеими ладонями оперся на рукоять и, чуть склонив голову, заговорил:
– Значит, “господин”? Вы так называете начальника, Кирочка?
Я два раза подряд открывала рот, пытаясь что-то ответить, но тут же его закрывала, понимая, что дерзость этот тип не простит, а другого на ум ничего не шло.
– Еще и немногословна, – умилился гад. – Да вы – идеал секретарши. Фигура ладная, одета прилично, хоть и… – тут он чуть скривился, подняв взгляд от моей груди к лицу. – Но преданность все компенсирует. Может, переманить вас к себе, Кирочка? Мне очень нужен хороший помощник. Понимающий, энергичный, жаждущий угождать…
– Мне вполне комфортно здесь, благодарю, – отчеканила, мысленно напоминая себе про съемную квартиру и кредит на машину. Ну неужели не потерплю пару грязных намеков ради комфортного существования? Пусть говорит, что хочет, а мне нельзя возвращаться жить обратно к родителям. – Вы не против, если я продолжу работать?
И не дожидаясь ответа, я открыла почту, принявшись распечатывать входящую корреспонденцию из внешних организаций с внутренними письмами, сразу сортируя все это “добро” на важное и ерунду.
Соколов постоял еще немного, не отворачиваясь, продолжая изучать меня своими глубоко посаженными глазами, а потом достал смартфон, намереваясь кому-то позвонить. Но не успел он начать разговор, как в приемную вошел Минаев собственной персоной. Макс выглядел отвратительно бодрым и довольным. Скользнув по мне вполне себе безразличным взглядом, проговорил привычное “Привет, Кир. Кофе, письма, статистику” и, приблизившись к гендиректору, добавил, чуть оборачиваясь: “Два кофе. Второй черный, с ложкой сахара”. После всего этого Макс протянул руку Соколову для пожатия.
– Добрый день, Виктор Андреевич, чем обязан? – их ладони сошлись всего на миг, после чего шеф зазвенел ключами и открыл двери в приглашающем жесте. – Прошу.
– Спасибо, мой мальчик. Какая же страшная у тебя секретарша, – услышала я перед тем, как оба мужчины скрылись в кабинете.
Скривившись, бросила сердитый взгляд на плотно закрытую дверь и подумала, что завтра же включу режим жесткой экономии, чтобы побыстрее погасить кредит. Сегодня начать откладывать деньги я не могла, потому что собиралась наесться в обед запретных сладостей. Стресс требовал калорий, а руки шею генерального директора. И хоть одну мечту я намеревалась воплотить!
Дотерпеть бы до обеда и не уволиться…
Кофемашина справилась с поставленной задачей быстро, поэтому, прихватив все запрашиваемые папочки, уже через пять минут я стояла на пороге минаевского кабинета и вежливо стучала в дорогущую дверь.
– Войдите! – гаркнул босс.
Возведя глаза к потолку, я мысленно пропела речетативчик менеджеров, написанный много лет назад Шнуровым и спетый бессменной группой «Ленинград», взбодрилась, нацепила на губы приветливую улыбку и вошла в клетку к хищникам.
– Наконец-то, – “обрадовался” мне Соколов. – Я думал, мы закончим с делами раньше, чем вы появитесь.
Улыбнувшись, поставила поднос на стол Макса и вежливо уточнила:
