– Ну и на кой тебе девичий труп? Если ты наемница, так репутация от этого не выиграет, – голос мой звучал ровно и спокойно. Сама поверить не могла, что такое взаправду горожу.
– Нет, за наемницу – это тебя приняли, – обмахнула хвостом себя хвостатая, – больно ты похожа оказалась на одну бестию предприимчивую…
Ага… Ту, которая взяла заказ на оборотня. Чтобы притвориться его невестой и то ли скомпрометировать, то ли ограбить, то ли и вовсе убить. Помню-помню поверенного толстого "папеньки". Здесь дело проясняется.
Снег скрипел под сапогами, в груди пекло, а я старалась изо всех сил стискивать зубы и не думать о плохом.
Вот ещё, чтобы я да сдалась? Не бывать этому! Беличий паштет штука отличная. Будет и на моей улице шанс его приготовить.
Белка молча бежала за мной по крыше:
– Ты когда помрёшь, ляг покрасивше, – напутствовала меня бесстрашная предательница, – больно этот купчина много отвалил за твою гибель. Как понял, что обознались, так в ярость пришел. Потому что с оборотнями не шутят, ну как прознают, – гаденько ухмыльнулась белка.
Так, значит, направление выбираем другое. Мысли текли на удивление сухо и деловито. Похоже, мелкая пушистая мерзавка водит меня кругами, а то и вовсе на нежилые улицы выманивает.
Недолго думая, на очередной развилке я свернула в сторону далёкого шума. Правда, на людные улицы выходить будет самоубийством, но… Что-то же надо делать!
– Эй, куда пошла? Это ж Ранхорт, девка, северная окраина! Ну выйдешь к людям, и что? Продадут тебя в услужение, ей же трау, или рабскую метку – и как неблагонадежную личность в кабалу. С лица воду не пить! Не ждёт девку одинокую здесь ничего хорошего, не в сказку попала!
А ведь так и не призналась, что за зверь такой ее изначально попросил мне помочь. Так, конечно, Микеланджело Буона Великолепный у меня парень серьезный, в высшей степени прекрасный и рыжий – огромное мейн-кунище, но… он точно не волшебный!
И всё-таки… Что это за мир и как вообще я могла сюда попасть?
Белку я игнорировала намеренно. Уже поняла, что какими-то великими магическими силами та не обладает – хитростью да подлостью берет. Вот что за мир, а? Как я теперь белочек любить буду? Чтоб ей зубы об орешки сломать!
– Пока я собираюсь торжественно помереть в интересной обстановке, может, расскажешь, что это за место такое? – Поинтересовалась без огонька.
Наваливалась усталость. И холод. И желание лечь – и больше не шевелиться.
Но я же упрямая! Хрен меня так просто возьмёшь! Не зря папа рассказывал про наших, Корнеевских, предков, которые ещё с Суворовым через Альпы ходили на Италию. И никакой мороз не брал!
Как там родители без меня, а? Что подумают? Будут ли озеро обыскивать?
Мысли мешались. Но на миг грудь обожгло, нагрелась странная татуировка, обдавая светом, и стало как будто легче.
– Нет, ну в первый раз такую упрямую человечку встречаю! Двужильная, что ли? Или полукровка? Или просто безумная, а? – На меня застрекотали с очередной приземистой крыши.
Вообще домики здесь были небольшие, дерево потемневшее, потрескавшееся от времени. Маленькие трубы исторгали черный дымок, окон и вовсе не было, а снег был местами настолько грязен, словно на него вместо помойки выплескивали какие-то ядовитые магические отходы.
То ещё местечко после ослепительного бала.
– Напрочь безумная, на всю голову, – подтвердила охотно, – давай, удовлетвори мое любопытство, а то сама сейчас лопнешь! Ты, кстати, зверь или нечисть?
