Зоопарк на краю света - страница 19

Преподобный верил, что Бог его не оставит.

Старина Би согласился пустить слониху пешком. Это неминуемо тормозило обоз, зато щадило упряжных. У кучера имелись и собственные планы на путешествие, свой расчет, только он о нем помалкивал.

Вопрос с перевозкой решился, оставалось разобраться с продовольствием.

Обычные расходы на питание преподобного Кэрроуэя не пугали. Однако среди его животных было два настоящих проглота: Счастливица и Стражник.

Стражник поглощал на удивление много мяса, не меньше пяти килограммов ежедневно. Впрочем, он был не привередлив, уплетал все, что дадут, будь то свинина, говядина или баранина, курятина или утятина. К тому же льву предстояло провести всю дорогу в клетке, а значит, его рацион можно было слегка сократить.

Прокормить Счастливицу было сложнее.

С тех пор, как преподобный Кэрроуэй стал ее содержать, Счастливица окрепла, прибавила в весе, к ней вернулся аппетит. За два месяца она потяжелела на полтонны, каждый день съедая по меньшей мере пятнадцать килограммов сена или бамбуковых листьев с горкой фруктов и овощей в прикуску.

Везти с собой столько слоновьей провизии было невозможно, а раз так, нужно было восполнять запасы по пути. К счастью, старина Би не раз колесил по дороге от Пекина до Чифэна и хорошо знал местные почтовые станции и деревни. Он бил себя в грудь и уверял, что летом, да еще в такой мирный год, когда военные стычки и разбойные нападения стали редкостью и на тракте было относительно спокойно, раздобыть слонихе еды не составит большого труда – готовь только денежки. У степных аратов всегда найдутся кормовые травы. Счастливица к ним, может, и не привыкла, но голодная смерть ей точно не грозит.

А если уж совсем будет худо, добавлял старина Би мысленно, бросим зверюг и доберемся до Пекина или Чифэна без них. Он до сих пор не мог взять в толк, зачем преподобный из кожи вон лезет, чтобы увезти животных за Великую стену.

Уладив последние мелочи, преподобный Кэрроуэй выдохнул с облегчением, довольный тем, как все устроилось. Его карманы стремительно пустели, но главное – дело двигалось. Он опустился на колени и вознес хвалу Господу. Если бы старина Би, надеясь вылечить сына, не привел тогда Сяоманя в церковь, а Сяомань не сжег сарай, прощать мальчика было бы не за что, и старина Би не стал бы выручать преподобного. Если бы не Божья помощь, разве могло все так удачно сложиться?

Старина Би пообещал: как только кучерам заплатят, он тут же возьмется за работу, и через десять дней можно будет отправляться в путь. Смотритель зоопарка в свою очередь заверил, что за десять дней приведет и Счастливицу, и других подопечных в наилучшую форму. Преподобный хотел было взять смотрителя с собой, чтобы тот ухаживал в дороге за животными. Смотритель вежливо отказался. Зоопарк ему осточертел, он уже купил билеты домой и только и ждал того часа, когда передаст зверей миссионеру и поднимется на борт парохода… бросив менее удачливых обитателей «Сада» на произвол судьбы.

Священнику оставалось устранить всего одну досадную загвоздку.

Преподобный Кэрроуэй влетел в кабинет епископа и хлопнул на стол из красного дерева конверт с письмом. Внутри оказался один-единственный листок, исписанный витиеватым почерком, которым преподобный так гордился. В письме говорилось, что преподобный Кэрроуэй несет полную ответственность за свои действия – миссионерское общество не имеет к ним ни малейшего отношения.