Зорге, которого мы не знали. Жизнь и гибель великого разведчика в Японии - страница 7

Рассказывают такое. Тогдашний советский лидер Н. С. Хрущев случайно попал на показ, конечно закрытый, всемирно известного кинофильма французского режиссера Ива Чампи «Кто вы, доктор Зорге?». Лента очень понравилась Никите Сергеевичу. Явившись утром на службу, он позвонил шефу разведки и спросил: знает ли тот Зорге? И получил ответ: да, был такой резидент в Токио.

– Так ведь это – герой! – вскричал импульсивный Первый секретарь ЦК КПСС. И пошло-поехало… Во всех советских газетах и журналах появились материалы о великом разведчике, его соратниках, родных и знакомых; воспоминания друзей и сослуживцев, приятелей из далекого детства, отрочества и юности. Затем все это повторилось в государствах советского блока, особенно в ГДР.

Резиденту Рамзаю посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Его помощники, погибшие и оставшиеся в живых, были награждены боевыми орденами. Справедливость восторжествовала. Поздно, конечно, но лучше поздно, чем никогда.

Известный немецкий исследователь секретных служб, доктор Юлиус Мадер, посвятивший два десятка лет изучению жизни и судьбы великого разведчика, написал большой документальный труд «Репортаж о докторе Зорге». В нем помещена самая полная библиография о резиденте Рамзае. Это более шести десятков книг, половина которых появилась с начала пятидесятых годов в США, ФРГ, Японии, Франции, Англии, а другая с середины шестидесятых в Советском Союзе и государствах Восточной Европы: небольшие и поверхностные брошюры и толстые фундаментальные труды; беллетризированные биографии, повести и романы, щедро нашпигованные выдумками и лживыми историями с фантастическими эпизодами.

Все эти произведения имели много недостатков, а главное, были написаны не объективно, авторы слишком уж идеологизировали и политизировали своего героя. Повальная болезнь эпохи «холодной войны». В книгах, изданных на Западе, Зорге почти обязательно наделялся не свойственными ему эгоистичными и анархистскими чертами. Его изображали грубым, деспотичным сверхчеловеком, циничным прожигателем жизни, изощренным авантюристом.

Надо сказать, что известному немецкому прозаику Хансу Хельмуту Кирсту, перу которого принадлежит эта книга, удалось избежать многих ошибок зарубежных авторов, создавших каждый в меру своих творческих способностей, совести, честности и социального заказа образ выдающегося разведчика. Но и он, к сожалению, наделил Зорге некоторыми чертами, которых у того не было. Иногда Кирст изображает резидента Рамзая нервным эгоистом, чрезмерно грубым, даже деспотичным по отношению к своим помощникам. Видимо, для того, чтобы больше возвысить своего героя, автор показал их трусливыми неврастениками, златолюбцами, пекущимися о спасении своей шкуры.

На самом деле это не так. Какой бы исключительной личностью ни был Зорге, в одиночку он не сделал бы и сотой доли того, что совершил для победы над фашизмом и милитаризмом.

Авторы в Советском Союзе и зависимых от него восточноевропейских государствах впадали в другую крайность. Они чересчур идеологизировали токийского резидента, изображали его эдаким «твердолобым» коммунистом-интернационалистом, поборником сверхпролетарской солидарности, без недостатков, ошибок, слабостей, сомнений, создав образ новоявленного святого-великомученика, в который ни один здравомыслящий человек не верит.

Как все это далеко от действительности! Конечно, Зорге был выдающейся личностью, наделенной исключительными качествами. Но он был и просто человеком, со свойственными обыкновенным людям слабостями и недостатками. Он, например, по свидетельству хорошо знавших его лиц, не прочь был выпить спиртного и себе в этом не отказывал. Он любил женщин, и у него их было много, как это кажется людям пуританского склада. Но факты есть факты: японская контрразведка зафиксировала, что Зорге за время пребывания в Японии – это восемь лет – встречался с тремя десятками представительниц прекрасного пола. Его за это осуждали. Я же убежден: он специально натягивал на себя личину донжуана, выпивохи, рубахи-парня, чтобы надежней прикрыть себя, чтобы как можно дольше выстоять в смертельной схватке с японскими контрразведчиками. Кто подумает, что человек таких «слабых качеств» может серьезно заниматься разведкой?