Неизвестно, как долго Паола просидела бы в немом ужасе, боясь произнести хотя бы слово, но демон неожиданно обхватил её и, уткнувшись в шею, начал не то целовать, не то осторожно кусать, и это привело девочку в чувство.
– Хватит! – закричала она пронзительно. – Отпусти! Отпусти меня!..
Она пыталась оттолкнуть его, колотить по спине, плакала и звала на помощь – без толку, чудовище крепко сжимало её в своих руках и раздирало зубами её плоть. Лишь чудом Паоле удалось взбрыкнуть, освободить руки и затем, схватив лежащую на каменном полу Библию, ударить монстра, громко читая молитву «Отче наш». Демон зашипел и пытался перехватить её руку, но Паола воспользовалась моментом и вырвалась из его рук. Она быстро отползла назад, и чудовище ринулось за ней, но не посмело выползти на берег полностью.
– Отче наш, – дрожащим голосом читала Паола, крепко прижимая к себе Библию, – сущий на небесах…
Она видела, как у демона светились зелёным полупрозрачные глаза, как пятнышки на его теле приобрели отчетливый красный оттенок, как на лбу возникали ложные глаза, как у бабочек. А ещё на нём оставалась кровь – возможно, самой Паолы. Она, не отрывая взгляда, прикоснулась к своей шее, затем поднесла руку к глазам – и в самом деле прокусил. Но не сильно, кровь не идёт слишком густо или обильно.
Во всяком случае, он мог сделать что-нибудь и похуже, чем съесть: Паола до последнего боялась, что он лишит её невинности, и тогда она никогда не попадёт в Рай.
Демон неожиданно сполз к воде и ушёл под воду. Но не полностью, над поверхностью воды оставались крупные зелёные глаза со сверкавшими над ними красно-фиолетовыми пятнами.
Демон решил подождать, пока Паола не вернётся обратно к берегу. Что ж, он может ждать сколько угодно: теперь девочка научена горьким опытом, и будет вести себя куда осторожнее.
– Да восстанет Бог и расточатся враги Его…
– Дети! вы от Бога, и победили их; ибо Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире.
Девочку хватились ближе к вечеру, когда стало понятно, что она пропала, а не просто шляется где-то по округе. Её родственник, наученный горьким опытом, сначала не придал этому никакого значения, и лишь раздраженно отметил, что она может гулять хоть до посинения, раз «хата моя не мила». Однако Паола не вернулась ни на второй, ни на третий день, и всем стало уже боязно: обычно сбегавшие дети возвращались домой куда скорее, если только не уплывали на пароме к крупному городу; но за всё время на пристани не отходило ни одного парома, так что Паола вряд ли убежала в город таким способом. Да и хватило бы у неё ума на это? Никто в это не верил, даже её учительница, которая была единственным симпатизировавшим девочке человеком.
Хозяин дома вновь поднял людей на поиски; а спустя несколько дней священник, неумный и не наблюдательный человек, вдруг вспомнил, что эта одержимая бесами баба что-то говорила ему про демона в пещере на высокой горе. Уважение к человеку со священным саном не позволило родственнику Паолы ударить его, однако это не мешало ему знатно выругаться на идиота, забывшего про такую важную вещь (естественно, пока он ругался, он несколько раз перекрестился, извиняясь перед Богом за свою вспыльчивость).
Жители деревни собрали отряд и направились к горе; а когда поднялись на неё и вошли в единственную пещеру в ней, то не поверили своим глазам.
Маленькая Паола, изможденная, посеревшая от голода, рыжая и растрепанная, сидела неподалеку от глубокого пещерного озера, переливавшегося всеми оттенками зелёного цвета. У неё были закрыты глаза, она прижимала локтями к худенькой груди Библию и, сложив руки, читала вслух молитву, изгоняющую демонов (правда, только первые несколько строк, повторяя их раз за разом). Платье её было испачкано и порвано, на обнаженном плече виднелась кровь и следы укусов. А в воде – о, ужас! В воде плавало невиданное чудовище: монстр с женской головой, длинным рыбьим хвостом, мужскими руками и грудью, а также яркими пятнами по всему телу.
