– Шутки все шутишь? – и вытянула палку ко мне, пришлось даже отклониться. – Не той имя известно, из кого силу берет, а той, кого сам позовет. Начнет тогда гадать, да вдруг и угадает!
Ее лицо перекосилось, глаза потемнели, а у меня едва внутренности узлом не стянулись, так бабуленция злобно скривилась. Вот уж не задались отношения с будущей родней.
– Ба, ну ты чего? – заступился Вашек, я же поднялась.
– Ну, как у вас говорят, спасибо за хлеб, за соль, пора и честь знать.
Старушка разом растеряла весь пыл.
– Уезжаете? – беспомощно глянула на внука. А тот в ответ примерно с тем же выражением посмотрел на меня.
– Сюша! – теперь меня перекосило. – Ведь договаривались на два дня.
Молча повернула в сторону двери. Дернуло же за язык согласиться. И ведь долго уговаривал. Как чувствовала, что мне здесь будут не рады.
Я тщетно силилась игнорировать поскребывания с той стороны. Мало того что посреди ночи разбудил, зараза, так теперь и дальше уснуть не давал. И это несмотря на все, что я ему высказала.
– Вашек, катись! – не выдержала притворяться спящей. Впустую только спальню отвоевала, а его спровадила на диван в большой комнате.
– Сю-у-шечка-а, – с той стороны тихонько провыли ровно в той тональности, которая была неспособна потревожить сон наслаждавшейся заслуженным отдыхом старушки в соседней спальне. Но ведь я тоже заслужила! Так за какой бездной огня этот теперь уже точно бывший жених до сих пор не ушел в неизвестность?
– Феюшка моя.
Дурная вера в иных существ – это семейное, и то, что на смену ведьме пришла фея, в общем-то не меняло демоническую сущность неспящей девушки.
– Я скоро так намагичу, мало не покажется, – рявкнула достаточно тихо, но весьма эмоционально.
– Сэйна, у меня реально проблема.
А этот тон был хорошо знаком. Я даже насторожилась, пытаясь распознать лживые нотки.
– Какая проблема?
– Серьезная.
Да что ж такое! И ведь не врет!
Замок негромко щелкнул, дверь отворилась почти без скрипа, а Вашек мрачной трезвой тенью просочился в комнату.
– Ну? – я скрестила руки на груди.
– Медальон, – поведал жених, и я приметила неслабую бледность, разлившуюся по его щекам и теперь переползавшую на подбородок. Признаться, у самой захолодело в груди.
– Именной?
Мрачный кивок.
– Потерял? – прижала руки к сердцу, не желая верить в смысл повторного кивка и пытаясь осознать, что эта дубина стоеросовая где-то посеял именной медальон, выданный ему в честь окончания гронды. Тот самый, единственный в своем роде, на золотые вензеля которого я смотрела, затаив дыхание, отчего сам Вашек буквально лопался от гордости. Отличительный знак, что подтверждал подлинность обучения в высшем заведении и не мог быть подделан. Медальон, дававший право с гордым видом заявиться по адресу распределения и без лишних проверок предъявить его будущему работодателю. Уникальная золотая вещь стоимостью в пять лет учебы, за которую не я одна убила бы, имей способность изменить вензеля чужого имени и все тайные знаки, отмечавшие подлинность вещи.
– Он самый! – парень прервал мои мысленные словоизлияния и обреченно провел рукой по лицу. И вот честно, не будь он под два метра ростом и имей я возможность дотянуться до волнистой пустоголовой макушки, саданула бы со всех сил.
– Дуре…
Соглашусь, что превысила допустимые децибелы, а потому рука Вашека, закрывшая рот, очень кстати погасила мой вопль.
– М-м-м!
– Только не кричи.
