– Проклятье, – воскликнул Холкрофт. Содержимое его бокала оказалось на столе и частично на брюках.
– Кликни халдея, папаша, пусть плеснет тебе за счет старины Эдинбурга! Это я. Меня здесь каждая собака знает! Привет от старины Эдинбурга!
Танцор-одиночка исчез так же внезапно, как и появился. Собеседники поспешили выразить сочувствие, кто-то даже предложил позвать управляющего, но Холкрофт был благодушен.
– Ничего особенного, маленькая оплошность, не стоит обращать внимания. – Он достал носовой платок и промокнул пятно. Прерванный было разговор возобновился. Англичанин повернулся к Маколифу, но его улыбка не имела никакого отношения к словам.
– В моем распоряжении – минута. Если будет нужно, с вами свяжутся завтра.
– Это… был сигнал?
– Да. Слушайте и запоминайте, времени на повторение у меня нет. В Кингстоне вы какое-то время будете сами по себе. Если честно, мы не предполагали, что вы так скоро…
– Минуточку, – прервал его Маколиф сердито. – Какого черта! Это вы слушайте и запоминайте. Вы гарантировали мне полную безопасность, возможность контакта в любое время суток… Только на таких условиях я согласился…
– Все остается в силе, – отрезал Холкрофт, расплываясь в широкой улыбке, совершенно не соответствующей тону разговора. – Контакты у вас есть. Около двадцати имен, вы их помните.
– Но это все на севере, а не в Кингстоне! Вы обещали мне контакты и в Кингстоне тоже!
– Завтра мы сделаем все, что сможем.
– Так не годится!
– Придется потерпеть, мистер Маколиф, – произнес Холкрофт жестко. – В Кингстоне, к востоку от парка Виктории, на Дюк-стрит, есть рыбный магазин «Таллон». В самом крайнем случае – подчеркиваю: в самом крайнем, если нужно будет передать информацию, – можете связаться с хозяином. У него артрит правой руки. Но имейте в виду: все, что он сможет, – только передать информацию. Больше ничего… Ну, я действительно должен идти.
– Мне нужно задать вам еще несколько вопросов, – быстро проговорил Алекс, придерживая ладонью руку Холкрофта.
– Это подождет…
– Ну хотя бы один. Элисон Бут – вы знали?
– О ее муже?
– Да.
– Знали. Поначалу мы думали, что она – подсадная утка «Данстона». И до сих пор этого не исключаем… Да, и насчет вопроса Уорфилда о Халидоне. По-моему, ему известно об этом столько же, сколько нам. Но он очень хочет узнать больше.
Холкрофт по-юношески легко поднялся, обошел Алекса и попрощался, извинившись за то, что вынужден всех покинуть. Маколиф оказался теперь рядом с женщиной средних лет, которая, как ему показалось, пришла с Холкрофтом. При знакомстве он прослушал ее имя, но сейчас, взглянув на нее, понял, что ей не до того. Озабоченность и тревога были на ее лице; она пыталась скрыть свои чувства, но тщетно. Женщина вымученно улыбнулась.
– Значит, вы тот самый молодой человек… – начала она, но внезапно прервала начатую фразу, подняв к губам бокал.
– С одной стороны – молодой, с другой – не очень, – проговорил Маколиф и вдруг обратил внимание, что ее рука дрожит, точь-в-точь так, как у него самого час назад перед встречей с Уорфилдом. – Здесь так трудно разговаривать из-за этой дурацкой музыки, – сказал он. – Да еще этот ненормальный свет…
Похоже, миссис Холкрофт его не слышала или смысл фраз не доходил до нее. Отблески оранжевого, желтого, бледно-зеленого фонарей покрывали ее испуганное лицо замысловатым узором. Странно, подумалось Алексу, но он никогда не думал о Холкрофте просто как о человеке, у которого могут быть жена, дети и вообще своя личная жизнь.
